Охота на мотылька

Я поджала губы, но отвечать не торопилась, обдумывая её слова. Неужели со стороны всё это время я выглядела именно так: лишь жалкой копией себя самой? Сломанной игрушкой, без чувств и желаний. Похоже, в попытке избежать боли и плохих мыслей, я каким-то образом выработала защитную реакцию, создав эту скорлупу отчуждённости. Стоит ли удивляться тому, насколько холодно стали относиться ко мне окружающие? Тот же Ваня, вероятно, всё это время словно жил словно с чужим человеком. Вероятно, мне придётся извиниться перед ним и за это.

– И сегодня Рязанов… – произнесла Екатерина, привлекая моё внимание, а после замолкла, словно пребывая в сомнении, стоит ли говорить или нет.

– Что Рязанов? – прищурилась я подозрительно. Ну не мог же он иметь такую наглость и сообщить брату о своём предложении мне? Да, нет, бред какой-то…

– Он спрашивал о тебе, – пожала она плечами. – Сказал, что в вашу прошлую встречу он мог быть излишне груб и теперь об этом сожалеет.

– Так и сказал? – не поверила я, а Катя поморщилась и мотнула головой.

– Нет. Формулировка была другой. Вовка даже толком не обратил внимания на его слова, не увидев в нем никакого двойного смысла.

– А ты, значит, увидела? – подняла я бровь и спрятала нервную усмешку за кружкой чая.

– Можешь считать меня мнительной, – насупилась Екатерина и посмотрела на меня прямым взглядом, а после иронично усмехнулась. – И знаешь, смотрю на тебя и всё больше убеждаюсь в своей правоте. Говори, что у вас произошло. Не обматерила же ты его?!

– Нет, – буркнула я. – Хотя очень хотелось.

– Угрожала? – вновь предположила Катя.

– Ты меня за кого принимаешь? – возмутилась я, с обидой посмотрев на невестку. Она пожала плечами и призналась:

– Полагаю, если бы я увидела Рязанова в тот день, перечисленное было бы меньшим, что я могла устроить сгоряча. – Я удивлённо покосилась на всегда уравновешенную и спокойную девушку, чем она меня всегда подбешивала, и позволила себе усомниться в её словах. – Не смотри на меня так, – буркнула она. – Ты меня практически не знаешь.

Тут мне крыть было нечем, потому я лишь вздохнула и помедлила.

– Он предложил мне обмен, – произнесла я, понизив голос, когда убедилась, что брат всё ещё воркует с сыном в детской.

– Что за обмен? – насторожилась девушка.

– Он готов был простить долг Вовки, за месяц полного владения моим телом. Я отказалась, – быстро проговорила я, пряча взгляд. Повисла тишина, сквозь которую прорывались лишь приглушенные звуки из детской. – Почему не сказала сразу? – охрипшим голосом спросила девушка и прочистила горло.

– А что бы это дало?

– Мы бы с ним не связывались.

– Потому и не сказала. И не хотела рассказывать.

– Володя должен знать…

– Не должен, – резко оборвала я её. – Это сугубо моё дело. Моя обида может стоить вам слишком много. Она того не стоит, если выгода от партнёрства с Рязановым превышает многократно. Ко всему прочему, ты сама сказала, что Рязанов уже жалеет о произошедшем. А встречаться с ним меня никто не заставляет.

– Ты потеряла квартиру из-за нас, – пожевала девушка губу и виновато посмотрела мне в глаза. – А теперь ещё переступаешь через свою гордость, чтобы помочь брату.

– В том-то и дело, Кать, что я не переступила, – упрямо произнесла я. – Было бы иначе, если бы я согласилась на предложение Рязанова. Так что моя гордость не пострадала. Пожалуй, только она у меня и осталась, – невесело улыбнулась я. – А квартира… Это всего лишь бетонный мешок. Заработаю на новую. Тем более, по прогнозам Вовки осталось потерпеть совсем немного, и вы сможете вернуть долг.

– Я так и не спросила… – замялась девушка окончательно. – Как на твоё решение о продаже квартиры отреагировал Ваня?

Я помолчала, подбирая слова и отчаянно сдерживая слёзы. Натянуто улыбнулась и заверила скорее себя, чем невестку:

– Всё будет хорошо.

ГЛАВА 5

Вернулась домой… точнее, во временное жилье, довольно поздно, так как вернувшийся на кухню брат не отпустил меня без празднования, в честь чего даже достал бутылку шампанского из своей коллекции, над которой аки Кощей Бессмертный чах, словно над златом.

Осмотрела маленькую, тёмную квартирку мрачным взглядом, еле сдержалась, чтобы не сплюнуть с досады, и прошла на кухню, чтобы заварить кофе. Спать не хотелось, а воспоминания всё роились в голове.

Правда ли Рязанов сожалеет? Хотя какая мне теперь разница? Очень надеюсь, что весь этот кошмар, наконец, закончился.

Лучше подумать, как всё исправить и жить дальше. Первым делом нужно поговорить с Иваном. Он, конечно, до сих пор обижается, но, надеюсь, остыл уже достаточно для спокойного разговора. А там я смогу его убедить, что всё будет хорошо. Он вообще очень отходчивый, так что дело за малым.