Охота на мотылька

Я надеялась, что Рязанов уже свалит, наконец, но нет, он решил продлить мои мучения, став свидетелем ещё и этой сцены!

– Помешали, – буркнул Иван. – Я хотел бы поговорить с Дарьей наедине.

– Какое совпадение! – хищно улыбнулся Илья Андреевич, но взгляд оставался холодным. – Я как раз тоже собирался с ней поговорить. Судя по тому, как она вам сопротивлялась, на разговор с вами, как и со мной, девушка не настроена, – после, не спуская взгляда с напрягшегося Ивана, продолжил, явно издеваясь, хотя тон был серьёзным. – Быть может, Дарья просто не любит обсуждать дела наедине? Судя по тому, что я увидел, у неё есть на это основания. В таком случае, может, поговорим все вместе?

– Как-нибудь без меня, – проворчала я, оттолкнувшись от стены, проходя мимо Рязанова, так как за его спиной был вожделенный выход из этого злосчастного заведения. Никогда его не любила. Теперь ещё и плеваться начну при виде этой кафешки.

Стоило поравняться с Ильёй Андреевичем, он обернулся ко мне и произнёс:

– И всё же, мы не закончили…

– Я сказала Вам все, что хотела. Этого достаточно, чтобы Вы не переживали о ваших делах. На этом моменте, очень надеюсь, что и Вы меня поймёте, и оставите, наконец, в покое, в идеале просто забыв о моем существовании, – после продолжила путь, краем глаза заметив, как Иван молча прошёл в общий зал, даже не попрощавшись.

***

Мужчина стоял на месте и смотрел, как девушка выходит из захудалого заведения, ни на кого не оборачиваясь. И только когда она скрылась окончательно, он задумчиво повертел в руках тонкий корпус смартфона, после чего засунул его в карман и глухо произнёс:

– Хотел бы я забыть…

ГЛАВА 6

Звонок в дверь застал меня как раз в тот момент, когда я открывала упаковку с мороженым, желая заесть свои потраченные нервы. Как-то много всего для одного дня… недели.

В раздражении отбросила, наконец, поддавшуюся крышку с досадой заметив, что ноготь всё же сломала в неравной борьбе с упаковкой.

Пока чертыхалась сквозь зубы, раздалась ещё одна раздражающая трель звонка. Вышла из тесной кухоньки, в ещё более тесный коридор, и посмотрела в дверной глазок, чтобы в растерянности и панике отстраниться. За дверью стоял Рязанов.

Как он меня нашёл? Что ему ещё от меня нужно?!

Раздался стук в дверь, а после я услышала низкий, хриплый, словно простуженный голос:

– Дарья, я знаю, что вы дома. Откройте, пожалуйста.

– Что вам нужно? – переборов в себе порыв крикнуть «Дома взрослых нет», произнесла я, с неудовольствием отметив, как дрогнул голос. – Я же уже всё сказала. Почему бы просто не оставить меня в покое? – практически с обидой спросила я у двери.

– Вы оставили свой телефон в кафе. Решил вернуть Вам лично. Мог бы передать через Ивана, но подумал, что его Вы тоже видеть не пожелаете.

Я удивлённо моргнула, прилипла к дверному глазку и увидела, что мужчина действительно держит в руках смартфон, похожий на мой. Подозрение всё не отпускало и я, в желании проверить его слова, полезла в сумку, с которой сегодня была. Поиски ничего не дали, как и проверка карманов куртки.

Обречённо вздохнула и открыла дверь, вновь посмотрев в спокойное, надменное выражение лица.

Почувствовала некоторую неловкость за своё поведение, отворила дверь шире и посторонилась, чем воспользовался Рязанов, хромая проходя мимо меня. Отметила некоторую испарину на его лице и вспомнила, что живу на четвёртом этаже в доме без лифта. Если взять в расчёт его упоминание, что ему трудно даже стоять, то его присутствие здесь – практически подвиг!

– Проходите на кухню, – вздохнула я, отчаянно проклиная своё воспитание и взбунтовавшуюся совесть, что не дали просто забрать телефон у мужчины и попрощаться. – Кофе будете?

Рязанов посмотрел на меня с сомнением, словно я ему крысиного яду предложила, а после положил мой смартфон на тумбочку и кивнул:

– Не откажусь, – произнёс он. С неудовольствием осмотрел узкий коридор, старый, потёртый линолеум, но безропотно разулся (чего признаться, от него не ожидала) и, постукивая тростью, прошёл на кухню, а я следом.

Заметила, как он на мгновение остановился, внимательно осмотрелся, но, ни слова не говоря, прошёл, и опустился на одну из двух старых, скрипучих табуреток, приложив свою трость к стене, а после молча стал следить за тем, как я ставлю на плиту турку.

– Какой кофе предпочитаете?

– Чёрный, пожалуйста. И два сахара.

Какое-то время мы молчали. Почему молчал он – не знаю. Я же просто не знала, о чём с ним можно говорить.

– Рад, что не растворимый, – вдруг услышала я и недовольно обернулась к усмехающемуся мужчине. Видимо, антураж моего жилья его впечатлил. Интересно, как он, такой впечатлительный и нежный, не убежал от этого места подальше, завидев хотя бы подъезд? Было видно, что мужчине неуютно в такой обстановке, но зачем-то терпит и мужественно молчит. Зачем?