Охота на мотылька

– Ненавижу растворимый кофе, – словно оправдываясь, пояснила я и разозлилась на себя за эту слабость. Какого черта? Надо было ему цикория заварить, от прежних жильцов где-то оставалось, я видела. Тогда Рязанов точно сбежал бы, сверкая пятками и забыв про свою хромоту. – Спасибо, что привезли телефон. Я даже не заметила, когда выронила его, – призналась я, ставя перед ним чашку с кофе и сахарницу.

– Не за что. Хотел отдать сразу, но вы сбежали слишком стремительно, – пожал он плечами и пригубил напиток. А после удивлённо поднял брови (одна из немногих эмоций, что я увидела на его лице за всё время) и посмотрел на меня. – Очень вкусно, – сделали комплимент моим качествам бариста, а я только плечами пожала. Не говорить же мужчине, что несколько лет подряд, когда вдохновение настигало меня преимущественно по ночам, кофе я пила литрами. Волей-неволей научишься готовить. Собственно, с тех пор я и ненавижу растворимый. Только натуральный! Села напротив мужчины и в свой кофе добавила мороженное, из открытого контейнера, что не осталось незамеченным. – Так вкуснее?

– Для меня – да, – растерявшись, ответила я, заметив долю сомнения на лице мужчины. А после он совершенно неожиданно пододвинул свою чашку ко мне и попросил:

– Можно мне тоже?

Окончательно стушевавшись, так как подобного от внешне холодного (скорее отмороженного) мужчины не ожидала, пододвинула ведёрко с десертом к нему, и он ловко почерпнул целый шмат холодной сладости, опуская его в горячий напиток.

– Как Вы нашли меня? – желая отвлечься, спросила я. – Я почти никому не говорила, где живу теперь. Вам – тем более, – прищурилась я.

– Позвонил Вашему брату. Объяснил ситуацию, что встретил Вас в кафе, где Вы забыли телефон. Он сказал, что сейчас не в городе и приехать за ним не может. Тогда я просто спросил Ваш адрес, сказав, что могу сам завести. И вот я здесь, – невозмутимо ответил Илья Андреевич, пригубив кофе, и мимолётно улыбнулся, оценив вкус.

Удивлённо подняла брови, не ожидая от Вовки подобного. Зря, ой зря, я оставила ему свой адрес. Кто ж знал, что он начнёт разбалтывать его всем подряд? При встрече надеру ему уши!

– Дарья, простите за вопрос, но… почему Вы живете здесь?

От его вопроса замерла, посмотрев на мужчину с неприязнью, а после хмыкнула:

– Бросьте, Вы прекрасно знаете, откуда появились деньги на возврат долга. Не могли не поинтересоваться.

– Верно. О том, что Вы продали ради брата квартиру, я в курсе, – отозвался он невозмутимо и вновь отхлебнул кофе. – Так же, как в курсе и о сумме, за которую Вы её продали. У Вас оставалось около миллиона после возвращения долга. Неужели за эту сумму Вы смогли найти в этом городе лишь эту квартиру?

– Это Вас не касается, – процедила я сквозь зубы, уже пожалев, что впустила его за порог моего временного жилья.

– Я так понимаю, лечение, о котором упоминал Владимир, оплатили тоже Вы? – словно и не слыша моих слов продолжил Рязанов как ни в чём ни бывало и выразительно осмотрел меня, так, что я почувствовала себя умственно отсталой. – Чего я не понимаю, как Ваш брат допустил Ваше проживание в подобных условиях, после всего того, что Вы для него сделали? По моим данным, у него есть своя вполне приличная квартира, в хорошем районе. Почему он не предложил пожить у него?

– С чего Вы взяли, что не предложил? – обиделась я за брата. – Однако я имею право отказаться.

– Отказаться ради чего? – нахмурился Рязанов. – Ради этого? – а после выразительно обвёл взглядом помещение, в котором мы находились.

– Зато самостоятельно, – огрызнулась я и поймала снисходительный взгляд.

– Значит, и Ваши родные не в курсе, где Вы живете. Точнее, в чём.

– Знаете что?! – разозлилась я окончательно. – Я благодарна Вам за то, что доставили мне мой телефон. На этом моя благодарность закончилась. Кофе, как я посмотрю, Вы уже выпили. Нога, вероятно, у Вас уже достаточно отдохнула от подъёма на высоту. Потому будьте добры покинуть теперь мои «условия» и не лезть в мою жизнь! – указала я ему пальцем в сторону выхода из квартиры.

Мужчина спокойно посмотрел на мои манипуляции. Поставил чашку на стол, поднялся, опираясь на трость, и молча прошёл в узенькую прихожую, где обулся, поправил одежду и, посмотрев на меня, произнёс:

– Спасибо за кофе. Было, действительно, на удивление вкусно. Всего доброго.

Уже когда он находился на лестничной клетке, я не выдержала и сказала:

– Не говорите брату, о том, что видели. Ни в кафе, ни здесь.

Рязанов помолчал, некоторое время, словно обдумывая мои слова, а после кивнул:

– Владимир не узнает, – Я позволила себе улыбнуться, а мужчина добавил. – И ещё, Дарья, – посмотрел он мне в глаза. – Тот молодой человек из кафе не стоит того, чтобы Вы расстраивались. Вы достойны большего.

– Например, контракта? – не сдержала я язвительности, так как упоминание о предательстве Ивана больно кольнуло. Особенно из уст Рязанова. От моих слов мужчины посуровел и отвёл взгляд. – Прощайте, Илья Андреевич, – произнесла я, прежде чем закрыть дверь, которая скрыла от меня хмурого мужчину из моих кошмаров…

***