Охота на невесту 2

Дом с закопчёнными стенами дрогнул и начал оплывать – камень плавился под рукой хрупкой девушки, стекал вниз ручейками лавы… Спустя несколько минут на месте дома было озеро расплавленного камня, распространяющее вокруг нестерпимый жар. Джурайя привычно отобрала избыточное тепло, преобразуя его в привычную, классическую силу, как выяснилось – эльфийскую. Озеро пылающей лавы подёрнулось серым налетом, потом покрылось коркой, и в конце концов застыло чёрным вулканическим стеклом с идеально гладкой поверхностью. Как гигантская надгробная плита всем, кто погиб сегодня в этом доме. Джурайя резко развернулась и пошла прочь, пытаясь сглотнуть ком в горле. За ней поспешил Фауль, поддерживая под локоть. Он затащил Джурайю в первый же попавшийся под руку трактир и буквально влил в неё целую кружку горячего грога – сведённые скулы наконец-то смогли расслабиться, взгляд обрёл осмысленность, девушка устало откинулась на спинку стула и вдохнула полной грудью.

– Спасибо, папа, – выдавила она, пытаясь удержать слёзы. Ей это удалось, а вот Фаулю нет. Он беззастенчиво вытирал мокрые щёки, осознав, что в первый раз за всё время Джурайя назвала его папой…

Корбин

Корбин тяжело опустился на лавку, с усилием стянул ставшую вдруг неподъемной куртку. Хреново было так, что, казалось, сейчас он просто упадет – пожалуй, так он себя чувствовал только после ранения, когда у него просто не было времени даже остановить кровь. На него перли пятеро вражеских магов, и он смог заняться собой только когда разделался с ними. Крови тогда из него вытекло столько, что целитель, занимавшийся Корбином, всерьез не мог понять, как тот жив остался. Вот и сейчас была такая же слабость, тошнота, голова кружилась. Наверное, заболел чем-то… Во всяком случае, именно поэтому Корбин плюхнулся на первое попавшееся свободное место, даже не озаботившись, чтобы за спиной была стена, хотя уж это-то, казалось, было вбито в мага на уровне рефлексов. Обведя тяжелым взглядом практически свободное от людей, заставленное столами помещение, граф уже хотел впасть в полубессознательное состояние, когда его внимание привлекла парочка, напивающаяся в углу. С трудом сфокусировав взгляд, Корбин узнал этих двоих и ткнул в них пальцем:

– Вы, двое, живо ко мне.

Шалопай тут же сотворил портал и буквально прыгнул в него. Корбин проследил за ним взглядом, через силу беззлобно усмехнулся:

– Дома поймаю – уши надеру… А ты почему стоишь? Или не боишься?

– После того, что я видела, надо бы бояться… Да вот сил не осталось,- мотнула головой подошедшая Джурайя. Она стояла возле стола, сложив на груди руки, как бы защищаясь от сидящего на лавке Корбина и прожигая его яростным взглядом.

– Это плохо – меня положено бояться… Что стоишь? Садись, в ногах правды нет. У Корнелиуса была?

– Если ты предлагаешь сесть, где по-твоему находится правда? – Джурайя осталась стоять. – Меня отец на экскурсию сводил. Показал ваши художества.

– Это какие?

– Групповое творение "Корбин и ученики". Мне не понравилось и я всё переделала…

– В смысле?

– Там сейчас каток из вулканического стекла. А то детишки вокруг бегают – ни дай Единый внутрь бы зашли, а там такое… Ты сам-то внутри был? Хочешь, картинку покажу? Меня Прим научил, очень живенько получается.

В мозгу Корбина, помимо его воли пронеслись картины запеченного дома. Та, что изображала обгорелые женские руки на горле запеченного ребёнка со взорванными глазницами, задержалась дольше остальных. Её сменила картина оседающего, плавящегося здания. Завершала видеоряд гигантская лужа обсидиана.

– Зря, – равнодушно ответил Корбин. – Пусть бы стоял шедевр архитектуры, другим уродам о бренности всего сущего напоминал.

– Ты – чудовище!

– Я знаю. Что с того?

Ответить Джурайя не успела. Двери внезапно распахнулись, и в них хлынула толпа вооруженных людей. Человек двадцать, не меньше, и среди них – красивая женщина с кукольным личиком. Фан…

– Ну, здравствуй, граф.

– И тебе не болеть… старческим маразмом.

– Шути-шути, недолго тебе осталось. А это и есть твоя Джурайя? Неожиданно, конечно, но это хорошо, что она тоже здесь. Действительно, вы красивая пара. После смерти вас закопают в одной яме, обещаю.

– Тетенька, а летающую вафлю не боишься? Я ведь сейчас и тебя, и твоих мальчиков в позы поставлю и друг друга сношать заставлю…

Острое чувство опасности придало сил, разгоняя кровь и заставляя сердце биться чаще и мощнее. Вялость не ушла, но отступила куда-то на задний план, и Корбин разом почувствовал себя лучше. Во всяком случае, его скверное чувство юмора, до того где-то прятавшееся, успешно вылезло наружу. На Фан это, впрочем, впечатления не произвело.

– Ты дурак, граф, напрасно тебя Цень боялся. Впрочем, он прямолинеен, как и все мужчины. Драться с более сильным – это надо же додуматься. Проще было тебя отравить.

– А вот хрен тебе, бабушка, – Корбин окончательно овладел собой, происходящее его не то чтобы забавляло, но и не пугало совершенно. – Я боевой маг, и в ядах разбираюсь – мало ли с кем стакнуться придется, мелких врагов у меня хватает. Вот ты, например…