Охота на нежить

— Чой-та? — обиделся я. — У меня этого авторитета столько — накладу, не унесёшь!

— Да не в том дело, Немой! Люди тебя ещё не знают. А значит что?

— Опасаются? — предположил я.

— Не знают — значит, не верят, — усмехнулся Сытин. — А если не верят тебе — значит, верят всему, что о тебе другие скажут.

— Да и по хер! — легкомысленно отмахнулся я.

— Не скажи! — покачал головой Сытин. — Ты князь. А княжья власть только на авторитете и держится. Есть он у тебя — правишь спокойно. Нет — замучаешься поперечных ломать. Каждый второй захочет попробовать тебя под себя прогнуть.

— Да кому оно надо-то, Михалыч? — спросил я, следя, как мокрая ворона перелетает с одной ёлки на другую.

Ворона попыталась присесть на ветку. Еловая макушка качнулась и обдала невезучую птицу холодным дождём. Ворона недовольно каркнула и полетела дальше.

— Кому? Да много кому. Княжичу, боярам, волхвам. Купцам, кто побогаче. Мне, наконец! Князем править ещё выгоднее, чем княжеством!

— Почему это? — заинтересовался я.

— Потому что делается всё по-твоему, а отвечать за это будет князь.

— Ну, мало ли — кому что выгодно! А ты попробуй-ка, проверни такое! Как хочешь, Михалыч, а я думаю — случайность это.

— Хотелось бы верить, — кивнул Сытин. — Но мы будем проверять.

Дорога нырнула в пологую, заросшую травой ложбину. По дну ложбины, вихрясь водоворотами, бежал вздувшийся от дождя ручей. Вода в нём была рыжая, мутная.

Джанибек первым направил коня в быстро текущую воду. Переходя ручей, конь потянулся гибкой шеей, зачерпнул мягкими губами воду и негромко заржал.

Где-то далеко позади еле слышно ответила лошадь. Вороной конь Сытина поднял морду.

Я оглянулся на Джанибека.

— Догоняют нас, княже! — сказал он встревоженно. — Может, свернём с дороги? Как раз по руслу ручья уйдём — не догонят.

Я секунду подумал и отрицательно качнул головой.

— Какого хера? Мы на своей земле. Пусть они сворачивают!

Преследователи тоже не свернули и через полчаса догнали нас.

Чёрную закрытую карету, запряжённую четвёркой лошадей, сопровождали шестеро конных монахов. Монахи были вооружены саблями. На дверцах кареты тускло сверкали серебряные кресты. Огромные колёса поднимали тучи брызг.

— Во как! — ухмыльнулся Сытин. — Волхвы своё расследование затеяли!

— С дороги! — зычно крикнул один из монахов.

Я развернул коня. Джанибек, как бы невзначай, положил ладонь на колчан со стрелами.

— С хера ли? — заорал я в ответ. — Вам надо — вы и объезжайте!

Кучер на облучке кареты натянул вожжи, осаживая лошадей. Лошади захрапели, кося глазами.

— Кто такие? — снова крикнул монах.

— Чего ты орёшь? — спросил я, подъезжая ближе. — Я князь Добрыня Немой. А вы кто?

Дверца кареты распахнулась.

Бля! Недавний знакомый!

Крючконосый Воисвет высунул наружу длинные ноги в кожаных сапогах со шнурками, а затем вылез сам.

Секунду он, прищурившись, глядел на нас. Потом покачал головой.

— Неугомонный ты, князь Добрыня! Неужели надеешься укрыть нечисть от божьего суда?

Охереть, бля!

— А при чём тут боги? — насмешливо спросил я. — Как я погляжу — ты сам уже суд провёл. И приговор вынес заранее.

Воисвет презрительно нахмурился.

— Священник Пафнутий видел лешего, который разрушал капище. Священник не станет врать. Тем более — мне.

— Не крути, волхв! — ухмыльнулся я. — Тебе он скажет всё, что ты хочешь услышать. Неважно — будет это правда, или нет.

— Отступись, князь! — с угрозой сказал Воисвет. — Отдай лешего в руки справедливого суда!

— Непременно, — кивнул я. — Но только если он, и вправду, виноват. А сначала я хочу сам в этом убедиться.

Я махнул рукой Сытину и дружинникам. Они сообразили и не спеша поехали по дороге в Чистые Мхи, перегораживая её лошадьми.

— Поезжай за нами, волхв, — сказал я. — Не станешь же ты давить княжеских людей?

Убедившись, что карета никак не сможет объехать дружинников, Воисвет злобно оскалил зубы.

— Ну, хорошо, князь! Доберёмся до места — и ты увидишь силу церкви!

Напугал, бля!

Я развернул коня и догнал Сытина.

Карета волхва ехала за нами, позади неё трусили вооружённые монахи.

— Как думаешь, Михалыч — что он затеял?

Сытин задумчиво почесал щетинистый подбородок.

— Лешего этот индюк вряд ли поймает. Но облаву устроит, как пить дать! И людей в деревне взбаламутит. А уж оттуда слухи пойдут по всему княжеству.

Сытин расстроенно сплюнул в жухлую придорожную траву.

— Теперь, где бы что ни случилось — всё будут валить на нечисть!

— Получается — нам надо опередить волхва? — спросил я.

— Да, бля — было бы неплохо, — согласился Сытин.

Я украдкой оглянулся на монахов. Все они были вооружены копьями и ножами. Луков ни у кого не было.

— А что, если…

Я не договорил и кивнул головой на лук Джанибека.

Сытин нахмурился.

— Немой, ты совсем дурак? Положить монахов и волхва? Да ты потом ни в жизнь не оправдаешься! И кроме того… Помнишь, как Божен молитвой щит ставил?

— Ну…

— Так вот волхв может куда круче. До сих пор он не выкрутасничал только потому, что опасается тебя.

Сытин посмотрел на моё довольное лицо и криво улыбнулся.

— Точнее, не тебя. Просто не хочет ссориться с Всеволодом без веских причин. Играет наверняка.

Ну, бля! А я-то думал!