Охота на оборотня

– Не подходи! – голос был угрожающим, но по лбу жреца предательски катилась липкая капелька. Левой рукой Теофан держал девушку за косу, принуждая запрокинуть голову, а правой прижимал к горлу изогнутый серпом нож. Вилль не особо удивился взявшемуся невесть откуда оружию – при желании под жреческим балахоном можно и меч спрятать.

– Теофан, не бери лишний грех на душу! Пусти девочку! – Берен, напротив, говорил спокойно и размеренно, а для пущей убедительности демонстрировал жрецу пустые ладони.

– Я не убивал! Всем стоять! Берен… Мы знакомы восемь лет! Неужели думаете, что я мог?!

– Правильно, не мог! Это сделал твой зверь! – ядовито прошипел эльф.

Алесса, казалось, впала в какой-то ступор. Невидящими глазами смотрела на побелевшего от ярости капитана, и по смуглым щекам ползли терпкие злые слезинки. Она не слышала гомона, заполнившего Храм, и плевать было, что горло жгло и саднило. Тот, кого она хотела бы назвать другом, попросту воспользовался её желанием доверять.

– Отойди! – жрец натянул косу так, что знахарка едва не падала. – Берен, скажи, чтоб отошёл!

– Назад! Назад, щщенок! – рявкнул Берен, и Вилль как-то сразу поник, ссутулился и покорно отступил.

– Теофан, не надо! – умоляюще мотала головой Марта. – Она же ничего не сделала! Пусти, пусти, родной…

– Трронешь – не выберрешься!

– Я не убийца! – пятясь к двери, твердил жрец. – Я был в Равенне в ночь Алой Волны. Я видел, как рвали на части и живых, и мёртвых. Я. Не хочу. Быть. Магом. Я, Теофан Улесс – жрец Триединого Бога истинного. Восемь лет я служил Иллиатару и всем вам, и ни разу не воспользовался либром… А сейчас вы приведёте к Храму вашего коня, Берен, и, как только я отъеду на безопасное расстояние от Северинга, отпущу девушку. Арвиэль, брось нож!

Что ж, будь по-вашему, господин убийца. «Рыбка» и не нужна тому, кто некогда поклялся свернуть шею приблудившемуся магу, псу шелудивому, что полез в логово, а, зарезав щенят, внезапно обнаружил у входа матёрого волка.

– Арвиэль?!

Эльф бросил на Грайта безучастный взгляд и нарочито медленно поднял руку с ножом. «Рыбка» выпала из послушно разжатых пальцев и камнем полетела вниз. Вот только не звякнула она о крытый медными листами пол, а глухо стукнулась костяной рукоятью о нос казённого капитанского сапога.

Мгновенье спустя воющий жрец баюкал на груди пробитое почти насквозь запястье.

Вилль не видел, как девушка медленно оседает на пол, и сквозь прижатые к горлу пальцы бегут алые ручейки. Не слышал, как Берен вновь обозвал его щенком и срывающимся голосом велел «не сметь». В ушах бешеной кавалерией пульсировала кровь, а руки сами тянулись к шее презренного колдунишки.

Костры, рвущие северное утро. И каким обжигающим казался клинок, пробивший плечо насквозь!

«Арвиэль, ты – ветерок с вершины ледяной скалы Артенн, ты летишь ровно и спокойно»…

Вилль пнул нож, отшвыривая его к стене, и, не особо заботясь о чувствах заоравшего Теофана, выдернул из его запястья «рыбку».

– Дёрнешься, и до суда будешь висеть на дыбе, – срывая треугл, с улыбкой прошептал эльф, и было в его сузившихся зрачках что-то, заставившее жреца замолчать.

Вилль завертел в пальцах амулет, пытаясь сообразить, как же тот открывается. Ага! А ларчик-то с секретом оказался!

– Смотрите! – торжествовал он, вытряхивая на ладонь серый камень в форме плоской ракушки-улитки. На заострённой половине было проделано отверстие для ношения на цепочке.

– Это либр, да? Гм… Так когда ждать магиков? – осведомился Мирон, невозмутимо разглядывая колдовской талисман. Похоже, он уже предвкушал, как будет расписывать особенности поимки преступника. Не каждый день мельники убивцев заарестовывают!

– Да, либр. В сплав треугла-чехла входит мёртвое золото, потому его не засёк ни Индикатор, ни приезжий маг. Удобно, а, господин жрец? Увидим, как вы перед коллегами сие чудо объяснять будете. Слышал я, у равеннских следователей имеется немалый опыт по развязыванию языка.

Судя по мрачной физиономии Теофана, как раз он-то знал об этом не понаслышке. А Вилль и не собирался щадить его тонкую душевную организацию. Нечего людей собаками травить, господин жрец липовый!

– Арвиэль, подойди! – сурово окрикнул Берен, и всё торжество вымело напрочь.

Девушка сидела на лавочке съёжившись, безвольно уронив руки на колени, и оттого казалась ещё меньше ростом. Марта, Сидор и Эртан хлопотали вокруг, и травница прижимала к её шее в алых разводах платок, а на лице правителя было написано обвинение пополам с разочарованием. И в ком именно, сомневаться не приходилось.

– Алесса, это царапина, не бойся! – как всегда мягко, говорил эльф. – Ночью перекинешься, и всё пройдёт. А я выношу тебе личную благодарность за проявленное мужество и соучастие рассле…

– Вилль, ты почему не предупредил?

Аватар смешался. Как предупредить, если не знаешь, чего ожидать от деятельной пантеры?! Взгляд, неосторожное слово могли послужить для жреца объяснением внезапному наплыву посетителей всех рас. И предупреждением. Успей он вытащить либр, и не обошлось бы без жертв.

– Почему не предупредил, а? Потому что я дура?