Охота на охотника

Впрочем, там было на что посмотреть. Ритм барабанов все ускорялся, погружая слушателей в легкий транс. Сидящие по кругу бураку мерно раскачивались из стороны в сторону. Среди туземцев вдруг неизвестно откуда появились совсем юные девушки с большими сосудами в руках. Они ставили их перед соплеменниками и исчезали так же незаметно, как и появлялись. Уходя, каждая девушка что-то бросала в костер, отчего дым становился гуще и белее. Порыв ветра донес до Джоша новый запах – не едкий дымный, а сладкий, дурманящий, от которого хотелось покачиваться так же, как и бураку, и, как они, монотонно бормотать что-то себе под нос.

– Они бросают в огонь толченый корень тапиоры, – пояснил Даррен, видя, что Джош с удивлением принюхивается к незнакомому аромату.

– Местный наркотик? – догадался Джош.

– Что-то в этом духе. Довольно безобидная штука по сравнению с тем, чем балуются другие южноамериканские племена. Но нам все же лучше держаться от этого костра подальше.

Джош с интересом посмотрел на кольцо бураку, постепенно сжимающееся вокруг костров с пахучим дымом.

– А как действует тапиора?

– Да как обычный галлюциноген, – помедлив, ответил Даррен.

– Плюс сильнейший афродизиак, – послышался насмешливый голос Шейлы. – Даррен уже испробовал на себе его действие… Удивительно, почему ему не хочется повторить прошлый опыт.

Свирепый взгляд, который Даррен кинул на Шейлу, мог бы испугать отъявленного храбреца. Но она лишь безмятежно улыбнулась и продолжала:

– Правда, я не думаю, что ему при всем желании удастся сегодня увильнуть от жертвоприношения и сладкого дыма тапиоры.

В этот момент рядом с ним остановилась молоденькая девушка с доходящими до пояса шелковистыми волосами. В руках она сжимала сосуд, похожий на те, что недавно разносили ее подруги. Нетрудно было заметить, что девушка ужасно волнуется. Ее руки дрожали, а глаза блестели неестественно ярко.

Даррен ласково обратился к девушке на языке бураку. Это придало ей уверенности, и она нашла в себе силы поставить перед Дарреном сосуд. Девушка прошла очень близко от Джоша, задев его юбкой из листьев. Казалось, она не видит никого, кроме Даррена, и не почувствовала бы, даже если бы споткнулась о Джоша. Молодой человек ощутил нечто вроде низменной зависти. Что такого особенного находят женщины в Даррене Уолше? Эта туземка трепещет при одном взгляде на него…

Похожие мысли терзали не только Джоша.

– Никак не могу понять, почему Даррен не останется с бураку навсегда, – пренебрежительно бросила Шейла, когда робеющая туземка отошла в сторону. – Здесь есть все, что он так любит – джунгли, дикие звери, живописная природа и целый гарем из маленьких индианок, которые жаждут ему принадлежать.

– Какая муха тебя укусила, Шейла? – удивился Даррен. Он протянул руку и взял сосуд с освежающим питьем, который принесла девушка. – Чего ты ко мне пристала?

– Хочу уяснить для себя кое-что, – хрипло рассмеялась Шейла.

Джош невольно перехватил ее взгляд, устремленный на Даррена, и тут же отвернулся. Шейла явно была бы не в восторге, если бы поняла, что он увидел…

А ведь она попросту ревнует его, вспыхнула у него в голове догадка. Как же он раньше не понял, что Шейла Булстранг влюблена в Даррена. Можно было только поражаться тому, как искусно она раньше скрывала свое чувство. Но сейчас, под монотонный бой барабанов бураку, овеваемая пьянящей дымкой костра, любовь рвалась наружу и заставляла говорить слова, о которых впоследствии обязательно пожалеешь…

Джош подумал, что если бы Эмили сейчас сидела вместе с ними, он бы, как и Шейла, не смог сдерживаться…

– Давайте отложим выяснение отношений на потом, – лениво вмешался Питер. – Если у тебя плохое настроение, крошка, иди к своей подружке в хижину.

Лицо Шейлы пошло красными пятнами, но она сдержалась и ничего не ответила Питеру. Если мы тут задержимся еще на пару дней, то все переругаемся, машинально отметил про себя Джош.

А праздник тапиоры шел своим чередом. Бураку покачивались в такт барабанам и напевали что-то на своем древнем языке. Их глаза были широко раскрыты и устремлены на священный огонь, рядом с которым танцевали полуобнаженные девушки. Движения танцовщиц то убыстрялись, то замедлялись, и на фоне костра они казались бесплотными тенями, духами, раз в год выходящими на земную поверхность.

Это было завораживающее зрелище. Непроглядно темная ночь опустилась на селение бураку, и джунгли страшным исполином наступали на деревню, напоминая людям о том, что они беспомощные щепки в водовороте разрушительной силы природы. Полная луна равнодушно взирала свысока на эту картину, и было ясно, что она не станет союзницей людей в неравной борьбе со стихиями.