Охота на охотника

В момент, когда дорогая графиня наконец дала по газам и Bf-110 резво покатился к точке отрыва, никто из набежавшего аэродромного персонала не успел подойти к нам ближе чем на полсотни метров, но я все же увидел над толпой редкие дымки одиночных выстрелов. Но нам опять везло – кажется, все пули ушли мимо нас. По-моему, в толпе отсутствовали снайперы, да и полной уверенности в своей правоте не было. Самолет-то для них был свой, а кому вдруг вздумалось на нем полетать – это уже другой вопрос. Похоже, им всем приказали ловить и задерживать нас, а отнюдь не уничтожать.

Я начал разворачивать в сторону толпы свою тяжеленую пулеметную спарку, но, еще до того, как успел нажать на спуск, увидел, как бегущие вдруг начали падать и залегать на землю. Кажется, теперь стреляли уже по ним. Я поднял взгляд выше килевых шайб истребителя и увидел, как на аэродром на большой скорости, напрочь снеся шлагбаум и попутно проехавшись по трупам караульных, вломился тяжелый двухосный грузовик марки «Мерседес-Бенц», камуфлированный размытыми пятнами причудливой формы. В его кузове, расставив для пущего равновесия ноги, стоял высокий человек в германской пятнистой униформе и каске, утвердивший на крыше массивной кабины грузовика сошки пулемета MG.34 или MG.42. И этот человек деловито поводил стволом означенного пулемета из стороны в сторону, поливая бегущую от ангаров к ВПП аэродромную братию густым свинцовым дождиком.

Неужели эти убивцы таки догнали нас? Что-то больно быстро.

Я развернул турель в сторону нового противника и выпустил короткую очередь из двух стволов, целясь в радиатор грузовика. Попал или нет, я толком не понял, поскольку именно в этот момент перегруженный залитым под пробки топливом «мессер» наконец оторвался от полосы – слава богу, ее длины для разбега хватило. Можно было считать, что я таки полетел со свистом, причем задом наперед, как типичному воздушному стрелку и положено. Ката убрала шасси и сделала «круг почета» над аэродромом. При этом проходе она открыла огонь по земле из носовой батареи «сто десятого». Куда она целилась, стало понятно, когда внизу взорвалась красивым грибом одна из цистерн топливного хранилища и загорелось несколько машин. Кстати, уже с воздуха я заметил на дальнем конце ВВП аккуратные круглые площадки и брустверы свежевырытых окопов – явных огневых позиций под малокалиберные зенитки, которые сюда еще не успели установить. Называется – и тут повезло. А если бы «Эрликоны» уже стояли на своих местах, хрен бы нам вообще удалась эта наглая импровизация с угоном самолета на фу-фу…

Затем графиня прибавила газу и начала стремительно набирать высоту. Аэродром с дымами свежих пожаров быстро остался позади. Глядя на удаляющуюся землю и быстро надвигающиеся облака, я понял, что с точки зрения элементарной логики этот наш «улет», что ни говори, состоялся не в самый худший момент.

Судя по всему, именно в это время в сторону Будапешта направлялось какое-нибудь союзное авиасоединение из многочисленных четырехмоторных бомбардировщиков с солидным прикрытием из разных там «Мустангов», «Тандерболтов» и «Лайтнингов», а им на перехват стартовало все, что еще было способно летать и стрелять у немцев и венгров. То есть в воздухе должно было быть тесно от своих и чужих самолетов, и выделить в этой сутолоке наш «мессер», наверное, не смог бы никакой тогдашний «радарщик» (особенно, если вспомнить о несовершенстве РЛС тех лет). Так что у нас был хороший шанс если не на полный, то, уж как минимум, на частичный успех, под которым следовало понимать стремление улететь как можно дальше от места старта. Интересно, продумывала наша графиня все это заранее или столь быстро сориентировалась уже по ходу пьесы? Подозреваю, что при таких способностях у нее на любое действие или противодействие был десяток вариантов, как в шахматах.

– Ну и куда мы теперь? В Швейцарские Альпы? – спросил я Кату по внутренней связи, уже смутно понимая, что, по ощущениям, летим мы скорее всего не к нейтралам, а вовсе даже наоборот – куда-то на юго-восток.

– В Швейцарии серьезная ПВО. Там нас сначала собьют, а уж потом будут разбираться. И без документов нас там сразу же арестуют, – ответил голос графини в моих наушниках. – А раз Австрия и Швейцария накрылись, теперь пойдем по запасному варианту и пути наименьшего сопротивления, то есть к болгарской границе.

Ну, тогда понятно, почему она потянула прямиком на юг. Действительно, в этой ситуации нам однозначно светили не Альпы, а одни сплошные Балканы.

Какое-то время я молча рассматривал маячивший за плексом моего фонаря двурогий хвост «Мессершмитта», с протянутым к нему тонким тросиком радиоантенны. Но примерно на одиннадцатой-двенадцатой минуте нашего полета я неожиданно увидел позади нас какой-то странный, белесый след. Прямо как в той песне – вижу в небе белую черту. И след этот быстро увеличивался в размерах, сближаясь с нами на большой скорости. И в голове этого следа было нечто темное.

– Слышь, автопилот! Сзади, на десять часов! Явный противник! – предупредил я Кату. Она на этот мой окрик не ответила.