Охота на охотника

Дальше мне стало совсем плохо, навалилась фатальная немочь, в ушах шумело и пульсировало (и это были не радиопомехи), сердце стало пропускать каждый третий удар, во рту появился вкус крови и желчи, а земля, по-моему, стала прямо-таки надвигаться на меня. Как говорится – почувствуй себя немножко авиабомбой. Где-то на периферии сознания я ощутил, как по нашему самолету несколько раз довольно сильно ударило, с резким металлическим звуком. Затем я почувствовал вибрацию от весьма продолжительного огня наших носовых пушек и пулеметов. Через какие-то секунды где-то совсем рядом оглушительно бабахнуло, «мессер» мелко затрясся, а мимо моей кабины пролетели назад клочья огня и какие-то темные обломки. И здесь я, как-то совсем отстраненно, увидел, что земля маячит уже буквально метрах в ста под нами – за стеклами и переплетами фонаря мелькали черепичные крыши каких-то домов и темный костел с длинным шпилем, на который мы каким-то чудом не напоролись – по-моему, это уже была высота банальной многоэтажки, а отнюдь не «полета аэроплана». Хотя никаких чудес не бывает, и в этот момент Ката, кажется, наконец начала выводить самолет в нормальное положение. Земля и небо постепенно вернулись на привычные места, высота стала увеличиваться, мои внутренности встали на прежнее место, кровь отлила от мозгов. В самолете было довольно свежо, но я мгновенно покрылся холодным, цыганским потом. И я все так же ничего не соображал – было стойкое ощущение, что меня только что сильно избили. В том числе ногами и, возможно, по голове. Чуть позже окружающий мир наконец начал обретать привычные звуки, запахи и краски. Хотя, с другой стороны, какие там могли быть запахи – в кабине Bf-110 воняло порохом, бензином, смазочным маслом и еще чем-то, похожим на горелую изоляцию.

– Эй, вы там живы? – наконец услышал я в наушниках настороженный голос из пилотской кабины. Какая в этой авиакомпании трогательная, мать ее, забота о пассажирах!

– Не вполне, а где наши преследователи?

– Кончились. Их самолет взорвался. И на такой высоте они вряд ли могли уцелеть, тем более что у них тоже не было парашютов…

Ну, кажется, одной проблемой стало меньше – вам всем бы памятник, а то вас не упомнишь. По крайней мере, хоть эти затронутые сексом некрасивые люди не будут больше маячить у нас на хвосте. Я прикинул – согласно информации, которую мне сочли нужным сообщить из будущих времен, по нашу душу прибыла гоп-бригада из четырех киллеров. Считаем – минус один в том польском лесу, минус два – сегодня в особняке князя, и минус три и четыре – только что. При этом счет три-один в пользу графини. Получается, что я и тут особыми боевыми доблестями не отличился. Хотя, если вспомнить, кто я и кто такая она, выходит не так уж и оскорбительно. В любом случае к нашим услугам все равно еще оставались нацисты в немереном количестве, а СД – оно порой хуже любого киллера.

– А ты уверена, мон шер, что оба они были в самолете? – на всякий случай спросил я у графини.

– Уверена, – отозвалась Ката. – Только и нас прилично зацепило, да и боезапас закончился…

При этих словах я лихорадочно огляделся по сторонам. И действительно, на правом крыле оказавшегося на удивление прочным и живучим «мессера» темнело несколько свежих пробоин. Правый мотор дымил как-то слишком сильно, а его винт вращался явно медленнее левого. К счастью, ничего не горело.

– Ну и что дальше, ваше благородие? – спросил я, чисто на всякий случай, сразу же сообразив, что после сброса ПТБ мы лишились изрядной части отнюдь не безразмерного запаса горючего. Вопрос – куда мы могли долететь на том, что еще оставалось?

– Правый двигатель работает с перебоями, – спокойно, как удав, констатировала Ката. – Температура растет, давление падает. Но из баков вроде бы не течет. В крайнем случае пойдем на одном, пока есть горючее. Раз летится – летим.

Ей, конечно, легко сказать, «летим». На поврежденном самолете, да еще и без боекомплекта к носовой батарее, это было уже совсем не то. Теперь сбить нас мог любой дурак, причем чуть ли не палкой. Оставалось надеяться лишь на все то же дурацкое везение.

И, надо сказать, поначалу нам действительно везло. В предельно экономичном режиме мы потянули дальше, при этом правый движок скрипел, стучал, давал перебои, но все-таки, с грехом пополам, тянул.