Охота на охотника

Адвокат госпожи Райской именовался Владиленом Евгеньевичем, фамилию же при столь пышных имени-отчестве носил вполне обыкновенную – Марков – и находился, как это называют англичане, «с неправильной стороны пятидесяти». Не так уж, впрочем, далеко… находился. Кругленькое, но не рыхлое тело вольно облегал дорогой жемчужно-серый костюм, свободный узел шелкового галстука – наверняка ручной работы, подумалось Арине – позволял расстегнуть две верхних пуговки бледно-фисташковой льняной рубахи. Рубаха-парень, вспомнился ей Король-Леонов из «Обыкновенного чуда». Непрерывно посмеивающийся, простецкий – корона набекрень – в общем, добродушный такой толстячок. Вот только глаза заставляли забыть о самом существовании добродушия: «Рюмку водки, плаху и палача. Водку мне, остальное ему». У Владилена Евгеньевича взгляд был не такой стеклянно-мертвый, как у леоновского Короля, но глубоко посаженные серо-стальные глазки-гвоздики тоже смотрели не слишком приятно. Не в упор ни в коем случае – вскользь, вскользь, но так остро и бесцеремонно, что уж лучше бы в упор. Арине показалось, что господин адвокат не только моментально подсчитал стоимость каждой надетой на ней вещи, но и составил список содержимого сейфа за ее спиной. Тьфу ты, пропасть! Ты следователь, а не дама в вип-ложе на оперной премьере, озабоченная сравнением бриллиантов собственных и «прочих». А сейф заперт, и даже если у этого господина в глазу рентген-аппарат, черта с два он способен прочитать хотя бы заголовки на папках, лежащих стопкой, не говоря уж об их содержимом.

Прогоняя наваждение, она посвободнее откинулась на стуле и легко, непринужденно улыбнулась. Но не адвокатским глазкам-гвоздикам, а самой Райской. Ее же вызвали на допрос, разве нет?

Марина Леонидовна пристроилась на самом краешке стула. В такой напряженной позе, словно готова была немедленно кинуться бежать сломя голову. Ноги скрестила, руки на колене сцепила, плечи свела – что это ее так скрутило? Чует кошка, чье мясо съела или просто, как многие, опасается любых контактов с правоохранительными органами? Или, как в одном из детективов Агаты Кристи нервничает из-за того, что не успела напудрить носик?

Впрочем, с носиком у свидетельницы все было в порядке. Да и со всем прочим – тоже. Да что там – вполне симпатичная женщина, мысленно усмехнулась Арина, вспомнив отзывы о «сумасшедшей». Нос несколько великоват и подбородок не так чтоб изящный, но в целом – весьма приятное впечатление. Ухоженная – идеально, можно сказать, ухоженная – элегантная дама. Руки гладкие, ладони узкие, колец, пожалуй, многовато, да каких – тяжелых, вычурных… Впрочем, кольца – дело вкуса. Немного полновата, но ее это не портит. И, хоть говорят, что возраст женщины выражается в килограммах, не старит. Ну и гигантский шарф – или это называется палантин? – наброшен так умело, что полноватость не только не бросается в глаза, а почитай что практически незаметна. В общем, выглядит дамочка лет на тридцать пять, хотя на самом деле – Арина заглянула в записи, сделанные в процессе поиска Райской – ей на десяток больше. Что там Ляля говорила – климакс? Возможно. И все-таки, несмотря на явную напряженность, общее впечатление женщина производила приятное. На видеозаписи она вроде бы выглядела стройнее – но там на ней было широкое пальто, а сейчас облегающий строгий костюм, так что впечатление, скорее всего, кажущееся. Форма губ немного другая, но в целом… да, остроносенькая официанточка, похоже, была права, в тот роковой полдень «Сладкое место» осчастливила своим присутствием именно госпожа Райская. Или кто-то очень на нее похожий… Что ж, с этим, пожалуй, вполне можно работать, подытожила Арина мгновенные свои наблюдения.

И повторила мысленно, как мантру: адвокат? – подумаешь, адвокат, так, обслуживающий персонал, пусть хоть из кожи тут вылезет, а я просто буду работать.

Самовнушение, как ни странно, помогло. Но приступить к допросу она не успела.

– Мы уважаем вашу работу, – широко улыбнувшись, начал Владилен Евгеньевич.

Глядел он, однако, вопреки подчеркнутой учтивости слов, куда-то мимо Арины. Точно она была чем-то мелким, незначительным, вроде мошки, вьющейся возле лампы – и не мешает, но – смотреть еще на нее? Много чести! Впрочем, после истории с Кащеевым – вот уж кто заставлял чувствовать собственную ничтожность одним своим присутствием! – у Арины к подобным уничижительным взглядам развился самый настоящий иммунитет. Она легко, самым краешком губ, обозначила снисходительную улыбку: ты меня уважаешь, я тебя уважаю… может быть… но давай уже к делу.

– …и уважаем ваше время, – даже не запнувшись, продолжал адвокат. – Поэтому давайте его сэкономим. Моя клиентка готова поделиться любой необходимой следствию информацией, но исключительно по доброй воле. Она просто свидетельница, не более чем. Вот…