Охота на охотников

Впрочем, с тем же успехом они могли так не подумать. Меня это не особо волновало. Главной целью было сократить отставание. И тут уж они ничего поделать не смогут. Мои грандиозные планы могли сорваться только в одном случае — если окажется, что в этом гаражном массиве для «Целики» приготовлены свои укромные восемнадцать квадратных метров. Я был бы сильно расстроен таким поворотом событий. Да только вряд ли он возможен — глупо убегать к своему гаражу от преследователя, который, как минимум, не уступает тебе в скорости. Пока будешь отпирать ворота, пока загонишь машину внутрь — тут-то тебя и накроют. Нет, этого я не боялся.

Свернув на убитую дорожку системы «направление», я принялся отчаянно насиловать баранку, лавируя между булыжниками и стараясь миновать особо глубокие ямы. Как ни старался, пару раз таки сильно громыхнул обо что-то днищем, но внимания на это не обратил — удары пришлись не в бензобак и не в поддон двигателя, так что ничего страшного не случилось.

До асфальта оставалось метров пять, когда перед самым носом промчалась «Целика». Они все-таки успели. Но и я своей цели достиг — теперь нас разделяли считанные секунды.

Выезжая на асфальт, я боковым зрением приметил, что по моему следу, срезая крюк, крадется белая «Королла». Ментовская, знамо дело. Что ж — в добрый час; им предстояло еще долго ползти меж камней.

Обитателей «Целики», кажется, действительно расслабило долговременное отсутствие хвоста. Настолько, что вновь замелькавший в зеркалах черный автомобиль не заставил их нервничать, и мне удалось подкрасться на жалкий десяток метров.

Возбужденный открывающейся перспективой, я радостно оскалился и даже потянулся за «Макаровым», чтобы дать салют в честь госпожи удачи.

И тут приметил, что мужичонка, сидевший на пассажирском сиденье, вывернул голову на сто восемьдесят градусов и шевелит губами. При этом он смотрел не на меня, а гораздо ниже. На номерные знаки.

До «Макара» я дотянуться не успел. «Целика» вдруг — именно вдруг, удивив меня до посинения конечностей — рванула вперед, и я с трудом успел среагировать, чтобы не дать ей воспользоваться неожиданностью маневра и оторваться на сколько-нибудь приличное расстояние. Но таки среагировал, заметной форы враги от меня не получили. А сотня-полторы метров — это ничего, это поправимо.

И только потом понял, в чем причина столь, извините, девиантного поведения преследуемых. Понял — и вспомнил все матерные слова, которые знал, на всякий случай сочинив еще с десяток новых. «Краун», что нес меня за ними — это была их машина. Они могли не узнать его по силуэту. Но с такой интимной деталью, как номера, ошибиться было невозможно. Для этого и подпускали меня на десять метров. Для этого и рисковал мужичонка своим позвоночником, выворачивая его наизнанку. И как только убедился, что цифры на бампере ему знакомы, гонка возобновилась.

Теперь, когда у них не осталось сомнений относительно того, кто сидит на хвосте, бандюки рванули вперед отчаянно, словно я за ними гнался не с целью поймать и доставить пред светлы очи следователя Зуева, но имея куда более пошлый интерес. Хотя — откуда им знать, что я имел в виду, гоняясь за ними с упорством возбужденного носорога? Они просто пытались себя обезопасить, как могли. От любых неприятностей.

А могли — очень быстро. Я давил и давил педаль газа, но это мало помогало — преследуемые явно впали в панику. Бросали машину в такие повороты, куда даже я, кабы не крайняя нужда, постеснялся въезжать на такой скорости. «Целику» вело юзом, поднимало на два колеса, но до поры, до времени это сходило им с рук.

До поры, до времени. А точнее — до железнодорожного переезда, к которому мы, долго ли, коротко, подъехали.

Шлагбаум был опущен. Перед ним сиротливо стояла «шестерка». А слева приближался поезд. Я не ведаю, что там перемкнуло в голове у водителя «Целики». Видимо, решил проскочить перед поездом и оборвать хвост. Объехал «Жигули» по пустой, естественно, встречке, снес лапу шлагбаума и встретился с локомотивом.

Весовые категории были неравные. Машины редко взрываются при авариях, но «Целика», воткнувшаяся в электровоз на дикой скорости, рванула сразу, как пиропатрон. Я даже не стал подъезжать ближе, чтобы уточнить — остался ли кто живой. Развернулся, нырнул в ближайший проулок и поехал прочь. А то сейчас подъедут менты, терзаемые непраздным любопытством… А у меня не было никакого желания удовлетворять оное. Если уж мое собственное осталось неудовлетворенным.

19

В общем и целом выходило, что мне, со всеми моими неприятностями, все равно на судьбу грех жаловаться. Что ни говори, а у бандюков черная полоса была и пошире, и потемнее, и более четко очерчена. Мало того, что с охотой на Иванца дело никак не ладилось, так они теперь и вовсе стали переходить из разряда охотников в разряд жертв.