Охота на овец

Всю весну 1935 года жизнь в лагере протекала без происшествий. Происшествие случилось в июле. Сказав, что хочет проверить "условия жизни местных овец", Профессор Овца сел на лошадь, уехал в сопки и там исчез. Ни на третьи, ни на четвертые сутки пропавший не появлялся. Прикомандированная к отряду группа военной разведки сбилась с ног, прочесывая окрестности, но все было безрезультатно. Решили, что генерала либо задрали волки, либо пленили повстанцы. И лишь неделю спустя, когда решено было прекратить бесплодные поиски, Профессор Овца, весь оборванный и изможденный, появился в лагере перед самым заходом солнца. От него остались одни кожа да кости, щеки ввалились – и только глаза, широко распахнутые, горели ярким безумным огнем. Лошади при нем не было, пропали и золотые часы. Причину своего исчезновения он так и объяснил – сгинула лошадь, и он заблудился в лесу; звучало это достаточно правдоподобно, все поверили ему и успокоились.

Однако месяц спустя по штабу пополз очень странный слух. Слух о том, будто бы генерал, скитаясь по лесам, "вступил в особую связь" с овцой. К чему конкретно сводилась эта "особая связь", не мог объяснить никто. Кончилось тем, что начальство вызвало его к себе в кабинет и провело "собеседование". Колониальное государство – не то место, где можно игнорировать слухи.

– Это правда, что ты вступал в "особую связь" с овцой? – спросило начальство.

– Так точно. Вступал.

Дальнейший диалог звучал следующим образом.

В: – Что такое "особая связь"? Половой акт?

О: – Никак нет.

В: – Изволь объясниться.

О: – Психическое соитие.

В: – Это не объяснение.

О: – Трудно найти точный термин. "Обмен душами" – пожалуй, наиболее близкое определение.

В: – Ты хочешь сказать, что обменялся душами с овцой?

О: – Так точно.

В: – Значит, всю неделю, пока тебя искала военная разведка, ты обменивался душами с овцой?

О: – Так точно.

В: – Ты не считаешь это нарушением служебного долга?

О: – Мой долг – изучать овец.

В: – В изучение овец не входит задача обмена душами! Тебе следует быть осмотрительнее. Ты был гордостью Императорского университета. В Министерстве тобой до сих пор все тоже были довольны. Если не наделаешь глупостей – станешь одним из тех, кто двигает сельскохозяйственную политику всего Дальнего Востока. Помни об этом!

О: – Слушаюсь.

В: – Про "обмен душами" приказываю забыть. Овца – обыкновенная скотина.

О: – Это забыть невозможно.

В: – Изволь объясниться.

О: – Овца – у меня внутри.

В: – Это не объяснение.

О: – По-другому объяснить невозможно.

В феврале 1936 года Профессора Овцу отозвали на родину, еще несколько раз провели с ним подобные "собеседования" – и определили на работу в министерский архив. Работа его заключалась теперь в составлении описей к документам и поддержании порядка на стеллажах. Иными словами, от пирога дальневосточного сельского хозяйства его тарелку убрали.

– Овца ушла из меня! – именно тогда начал жаловаться Профессор Овца друзьям. – А раньше она была, была у меня внутри!..

* * *

1937 год. Профессор Овца увольняется из Министерства, получает крупный гражданский заем от того же Министерства на реализацию своего "Плана выведения трехмиллионного поголовья японских, маньчжурских и монгольских мериносов" – проекта, над которым работал все эти годы, – переселяется на Хоккайдо и становится овцеводом. В хозяйстве его – пятьдесят шесть овец.

1939 год. Профессор Овца женится. Сто двадцать восемь овец.

1942 год. Рождается сын (ныне – управляющий отелем "Дельфин"). Сто восемьдесят одна овца.

1946 год. Пастбища Профессора реквизируются под учебный полигон оккупационной армией США. Шестьдесят две овцы.

1947 год. Профессор Овца поступает на службу в Союз Овцеводов Хоккайдо.

1949 год. Жена Профессора умирает от туберкулеза.

1950 год. Профессор Овца назначается директором Музея Мериносоведения Хоккайдо.

1960 год. Сын лишается пальцев в порту Отару.

1967 год. Закрывается Музей Мериносоведения.

1968 год. Открывается отель "Дельфин".

1978 год. Молодой агент по торговле недвижимостью спрашивает о пейзаже на фотографии.

(Это уже про меня).

– Чертовщина какая-то! – только и смог сказать я.

– Очень хотелось бы поговорить с вашим отцом! – попросил я.

– Конечно – сходите да поговорите, никаких проблем. Вот только меня отец... недолюбливает. Так что уж извините, но не могли бы вы сходить к нему сами? – попросил сын Профессора Овцы.

– Недолюбливает?

– Ну, не переносит, что я лысый, что пальцев нет...

– А! – сказал я. – В общем, со странностями человек, я так понимаю?

– Может, нехорошо так говорить про отца, но... еще с какими странностями! С тех пор, как с овцой повстречался – ну просто подменили человека. Сделался совершенно несносен в общении, груб порой до жестокости. Но знаете – на самом деле, в глубине души, он очень мягкий и добрый! Только послушайте, как он играет на скрипке – сразу поймете... Эта овца доставила отцу невыносимые страдания. А потом, уже через него, принесла много боли и мне.

– Вы, наверное, очень любите своего отца? – спросила подруга.