Охота на пиранью

— То-то, — сказал Мазур. — Значит, цивилизация. Вот только не угадать, сверху их принесло или так тут и валялись, а потом подвсплыли, когда вода их прихватила… Вообще-то, в таких случаях полагается идти по течению, чтобы к людям выбраться, да ведь из любых правил исключения бывают. Ну, мать твою! — произнес он в сердцах. — Деревня, может, за поворотом… вот только за которым?

— Монету бросить? — бледно усмехнулась Ольга.

— Логично, — сказал он. — Но монеты нету… Ни хрена почти нету. Ладно, пойду послушаю… А ты постой тут пока, и если машина покажется, обязательно проголосуй, не забудь.

Защемил сверток меж двух близко стоявших деревьев и с автоматом на плече, хватаясь за мокрые корни, спустился к самой воде. По воде звук разносится очень далеко…

Присел на корточки над рекой, напряг слух. Чуточку косые струи дождя звонко колотили по серой воде, мир вокруг был серым и угрюмым.

Очень долго ему ничего не удавалось расслышать. Но потом показалось, что с верховьев доносится тихое тарахтение мотора. Машина? Лодка? Или галлюцинация, вызванная не поехавшей крышей, а примитивным сенсорным голодом? Но ведь тарахтит же, на пределе слышимости… Или просто верить хочется?

И все равно, пора принимать решение, не торчать же здесь до темноты… Снова слабый звук мотора? Газанула машина на ухабе? И вновь — серая тишина…

Решившись, он резко выпрямился. Уцепившись за скользкий корень, выпрыгнул наверх. Ольга смотрела с надеждой.

— Пошли, — сказал он, легонько щелкнув ее по носу. Забрал сверток. — Вопреки канонам, пойдем против течения. Что-то такое там определенно работало, вроде мотора…

— Правда? — и ее лицо озарилось такой радостью, что Мазур, честное слово, задохнулся от нежности.

И сказал:

— Правда. Чухал там моторчик… Так что — процессия шагает!

— А если там… эти?

— Три патрона — это, конечно, несерьезно, — сказал он, оглядев автомат. — Но пуля, как известно, дура… Побачим.

И решительно сделал первый шаг по грязи, тут же радостно ухватившей за ноги. Обернулся к Ольге, воодушевленно поспешавшей следом:

— Одного боюсь: не начали бы в нас тазиками швырять из-за первого же забора. Видок у нас…

— У нас? — она подняла брови совсем уже весело. — Я-то вполне прилично выгляжу, разве что извозилась по уши, ты на себя посмотри — Конан-варвар…

От полноты чувств он хотел было испустить звериный клич — но вовремя сдержался. Совсем не оттого, что выглядело бы несолидно. Там и в самом деле мог оказаться черт-те кто. И опасность не обязательно должна исходить от Прохора. Таежный народ давненько испортился — предположим, и при царе-батюшке встречались варнаки и живорезы, но когда семьдесят лет строят коммунизм, а потом еще десять — капитализм, нравы не просто испортятся, а придут в полный раздрай…

Сначала он увидел трос — толстенный, черный, чуть косо пересекавший реку. К чему он прикреплен на этом берегу, Мазур из-за деревьев не видел, а вот на левом, на небольшом расстоянии от воды, чернеет определенно металлическое устройство круглой формы. Толстый плоский диск, поставленный на ребро. Вот в чем фокус — трос двойной, верхний протянулся над самой водой, а нижний смутно под поверхностью виднеется… Черт раздери, так это ж паром! Черный диск — кожух огромного шкива, блока или чего-то в этом роде… И установлен он возле упирающейся в реку широкой дороги. Точно, паром, переправа. Значит, цивилизация близка, ему не послышалось…

От реки их отделяла редкая цепочка деревьев — и потому сразу увидели ползущий к левому берегу паром. Огромное, солидно сколоченное сооружение, где уместилось бы четыре грузовика. Сейчас, правда, там стоял лишь один — ГАЗ-66 тускло-зеленого цвета, с железной будкой и белой эмблемой на дверце. Было еще слишком далеко, но у Мазура отчего-то возникло подсознательное убеждение, что эмблема из разряда армейских. Теперь уже явственно доносился мерный стукоток дизеля.

Паром ткнулся в берег. Грузовик ожил, заворчал мотором, выехал на грязную дорогу и почти сразу же скрылся за соснами на том берегу. Паром остался на месте.

— Точно, цивилизация, — сказал Мазур. — Не зря я тебе пальцы ломал… А то так и сидели бы.

— Варвар, — отозвалась Ольга отнюдь не сердитым голосом.

Следовало бы попрыгать, размахивая руками, побеситься, порадоваться. Но не тянуло что-то. Потому что рано…