Охота на пиранью

Потом им, правда, придется нелегко. Все четыре шины уазика он старательно пропорол, да вдобавок вывернул карбюратор и закинул в реку. Возвращаться пешком в лагерь, да по темноте — пройдет черт-те сколько времени… но и при этом варианте к утру Пижман встанет на уши. Ну не станут же они дожидаться утра в доме, где лежат двое убитых? Рванут быстрее лани, чтобы не подумали, будто они в этом замешаны… Опишут внешность Лжефедора и его белокурой супружницы…

Против него — внешность и эта «Нива». Следует либо достичь места, где можно мало-мальски внешность изменить (Интересно, как? Побриться? А с Ольгиной косой что делать, остричь?

Вздор, вилами на воде писано), либо еще до утра добраться до Пижмана. А как это сделать — вот вопрос. До городка — километров сто, но дело не в том. В этих местах нет мостов через Шантару — одни паромы. Не такие, на котором пришлось поработать Мазуру, — самые настоящие суда специальной постройки. Но ходят ли они через реку ночью? И не угодишь ли в ловушку, на паром сунувшись? Но как иначе переправиться? Плот сколачивать? Ну, это уж и вовсе утопия, неделю провозишься…

Жалко, нет карты. Все его знания — приблизительные. Точно знает, что дорога, по которой они мчат, должна где-то упереться в Шантару — и все. То ли есть деревни по дороге, то ли нет…

«Нива» неслась в густеющих сумерках, временами ее заносило, шла юзом, но Мазур легко справлялся с машиной, а второй мост пока что не подключал — и без того шум мотора далеко разносится. Правда, он старался обходиться ближним светом, а то и вовсе выключал фары при первой возможности — где-то впереди сидела засада, трое, а может, и больше, Нине приврать ничего не стоило…

— Ты фонарь положила? — спросил он, не отрывая глаз от дороги.

— Обижаешь. И бинокль тоже. На полке в кухне стоял.

— Совсем молодец, — сказал Мазур.

Поморщившись, чихнул. А вот это совсем некстати…

— Дай-ка фляжку, глотну чуток… Как кроссовки?

— Велики, конечно, — сказала Ольга. — Ничего, я два носка натянула, толстых…

— Лучше большие, чем тесные, — сказал Мазур, возвращая флягу. — Ты уж перетерпи…

— А что будет, когда к этой их засаде подъедем?

Он громко фыркнул:

— Понятно, что будет…

— Нет, я имела в виду — что мне делать?

— Если я начну палить — не отставай, — сказал Мазур, подумав. — Но не раньше. Попасть все равно не попадешь, но на нервы беглый огонь здорово действует… Так что лупи в белый свет, как в ту пресловутую копеечку…

И надолго замолчал, пытаясь предугадать тактику засады. Героический товарищ Сухов был прав: война — это не кто кого перестреляет, а кто кого передумает. Кто заранее вычислил — наполовину победил.

Они заранее знают, откуда беглецы появятся, — со стороны переправы (ведь любой мало-мальски умный человек в их банде просто обязан допустить вариант, при котором Мазур положит «сладкую парочку», переправится на тот берег и двинется на юг). Эрго? Эрго тут незамысловатое: едва заслышав шум мотора, выскакивают на дождь и смотрят в оба. Вполне возможно, у них под открытым небом поставлен постоянный часовой. Нет, вряд ли — это все же не более чем частные цепные псы, дисциплинка на должном удалении от хозяина хоть немного, да ослабнет, не за идею работают, не из воинской чести, за бабки служат… Да и звук мотора слышно издалека, есть время сыграть боевую тревогу. Значит, выйдут на дорогу… Хватит у них ума спрятать одного (или двух, если там все же четверо) за ближними деревьями, чтобы страховал из укрытия? Предположим, что хватит — в частной охране кого только нет, попадается и на совесть вышколенный государством народ из серьезных подразделений… Есть деталька, которую угадать невозможно. Отданный засаде приказ. Совершенно не предугадаешь, велели им брать живыми или бить на поражение, и пытаться нечего… Прохор — шиз несомненный, а потому непредсказуем.

…Свет он увидел издали — точнее, туманное и расплывчатое, тускловатое пятно, светившееся справа, словно бы над самой землей. Так выглядит палатка, в которой горит неяркий фонарь. Ну вот и приехали, кажется.

Мазур сбавил скорость, не поворачивая голову, приказал:

— Опусти стекло со своей стороны. До упора, — и, сняв левую руку с руля, опустил свое. — Сползи чуток с сиденья, пониже, чтоб одни глаза торчали — стрелять будут, рассчитывая, что ты сидишь нормально, фокус нехитрый, но многих спас… Что впереди — моя забота. Твое дело — сектор три-шесть…

— Что? — переспросила Ольга.

— Тьфу ты… Привычка. По циферблату, меж цифрами «три» и «шесть»… Держишь все, что справа от тебя и сзади. Теперь ясно?

— Ага.

— Побольше шуму…

Холодный ветер обдувал им лица. Машина мчалась вперед, не сбавляя скорости. На фоне пятна мелькнуло что-то, заслонившее на миг свет, — и еще раз. Встрепенулись, выскакивают…