Охота на русскую Золушку (СИ)

— Помнишь, ты говорил, что юное поколение живет сегодняшним днем и не думает о будущем? — напомнила ему жена тоном учительницы диктующий школярам какую-нибудь теорему.

— Я такое говорил? Надо же… — искренне удивился лорд Кентский и, не удержавшись от соблазна, сунул в рот еще одну ложку с подозрительным недо-шоколадным пудингом.

Если бы воспитание матери Лизи позволило ей закатить глаза, она бы их закатила до самого затылка. Во всяком случае, выдохнула она соответственно. Даже я напрягся от ее эмоций, вихрем носящихся над столом. Лизи замерла в предвкушении развязки. А слуги вжали головы в плечи. Но лорд Кентский, видимо, привык к неуемному нраву благоверной. Так что он как ни в чем небывало, слопал еще пару ложек пудинга, а потом неожиданно заявил:

— Что вы думаете, юный Доудсен о брачном союзе? Как вам кажется такая перспектива?

Такого поворота ни я, ни Лизи не ожидали. Мы оба замерли и затравленно переглянулись. И оба отчаянно понадеялись, что наши папаши в ходе вчерашней телефонной ностальгии не пожелали породниться. С чего бы!

— Я отношусь к такой перспективе с ужасом, милорд, — ответил я в миг одеревеневшим языком.

— Ну еще бы! — кажется леди Кентская фыркнула?

— Вот! — ее супруг повертел десертной ложечкой в воздухе, — О том я и говорю! Падение нравов приведет-таки нас к краю бездны. Мы, молодой человек, аристократы, столпы этого общества. На наших плечах моральных дух и нравственность поколений!

Прозвучало устрашающе. Мы с Лизи синхронно хлопнули глазами. А леди Кентская удовлетворенно кивнула. Страшная женщина, если так посудить.

— Я полагаю знатные молодые люди, достигшие совершеннолетия обязаны своим примером, так сказать, задавать тон нации. Да, студентам пристало гулять по барам, и что уж там, устраивать всякие непотребства… — лорд Кентский пер как локомотив, набирая обороты. А я, понимая, куда он клонит, отчаянно искал пути отступления и кидал панические взгляды на окна, двери и даже под стол.

Лизи делала то же самое.

— Не вся молодежь такая испорченная, — не преминула вставить свои два пенса леди Кентская, — Есть среди них истинные бриллианты.

— Конечно есть, — проявил демократичность ее муж, — Но нам о них ничего не известно. Приходится иметь дело с тем, что есть. Так вот, Марко, скажу прямо, я решил прекратить эти ваши бесчинства и выдать свою дочь Лизи замуж.

Мы с Лизи разом сглотнули. Похоже мы могли бы выступать в каком-нибудь парном соревновании, например по парному стрессу или парному бегству от родителей с препятствиями.

— За кого? — осторожно уточнил я.

И тут лорд Кентский посмотрел на меня снисходительно. А потом заявил:

— Сейчас это не так уж и важно. Ведь главное сама идея, не так ли?

И я, в отличие от Лизи очень облегченно выдохнул. Очень! Этот старикан не планирует выдать Лизи за меня! То есть я по-прежнему свободен! Не то, чтобы я был против Лизи! Она мне друг, несомненно. Но Лизи — жена? Нет, уж, спасибо!

— Но Лизи, насколько я понимаю, не сторонница семейных ценностей.

Я все еще пытался быть с ней заодно. Хотя разве можно морально поддерживать тонущий Титаник. И тем не менее, я повернулся к ней, всем своим видом показывая, что готов предоставить ей слово. Но Лизи лишь ниже опустила голову. Черт их знает, что твориться в этих чопорных английских семействах. Неужели женщины все еще не имеют тут права голоса?

— Если я правильно понимаю жизнь, женщинам важен статус. Если я скажу дочери, садись за руль и открою дверь румынской Dacia, она взбунтуется. Но сможет ли она устоять перед Maybach Exelero?

Мы оба с опаской покосились на Лизи. Та сидела, сжимая кулачки под столом. На секунду мне даже стало ее немного жалко. Но это была мимолетная слабость. Потому что в следующую минуту она расправила плечи, схватила полупустую креманку с недо-шоколадным десертом и ухнула ее о стол. По скатерти разлетелись жидко-каштановые брызги.

— Элизабет! — взвизгнула леди Кентская.

Мы с лордом синхронно хлопнули глазами. Похоже в этой дисциплине я мог сойтись со всеми представителями знати графства Кент. С леди пришлось бы дольше практиковаться. Но нас, несомненно, ждал успех при должном усердии и тренировках.

— Двадцать два года Элизабет — моя подруга взвилась со стула и решительно вылетела вон.

Мы все проводили ее в некотором оторопении.

— Девочка еще не осознала своего счастья, — лорд Кентский поболтал ложечкой в креманке, не сводя глаз с двери, куда усвистала его дочь.

— Можно узнать, какого? — осторожно спросил я.

— Видите ли, молодой человек, — с должным достоинством начал пожилой лорд, — Я веду важные переговоры с королевской семьей. Наш род древний и славный. Таких теперь мало. И любая монархическая семья Европы, с радостью с нами породнится. Лизи, конечно, крепкий орешек. Но ведь вы, как мужчина, понимаете, я желаю ей только добра. Я хочу, чтобы у девочки был достойный муж, семья и наконец-то появились обязанности, которые не позволили бы ей транжирить лучшие ее годы на всякие безобразия!

— Наверное, он как-то прознал про желтые трусы Вуди и стриптиз под песню из Титаника, — в отчаянии заламывала руки Лизи.