Охота на Санитара

На карточке Шмелев был запечатлен в парадной форме ВДВ с погонами старшего прапорщика. Гордый разворот плеч, уверенный взгляд. То ли фотограф попался удачный, то ли Шмелев в те годы смотрелся действительно так, но получился не снимок на память, а обложка журнала «Советский воин». Или, если обратиться к современным реалиям — ежемесячника «Солдат удачи». Ни малейшей ассоциации с начальниками складов и столовых, которых навидался Акулов в своем заштатном гарнизоне на окраине КЗакВО [5].

— Да ты с кем меня мешаешь? — спросил Шмелев тоном, не предвещающим ничего хорошего, и прищурил глаза; сквозь нынешний затрапезный облик проступили черты прежнего бесстрашного парашютиста, прошедшего две чеченских кампании, где довелось участвовать в десятках разведывательных операций, — Ты что несешь, парень?

— Я, Антон Иваньгч, ничего не несу, а всего лишь пытаюсь объясниться. Мы не враги Артуру. Один раз мы это доказали, хотя я не вижу причины, по которой должен кому-то что-то доказывать. Мы не хотим ему зла. Его выпустили из тюрьмы, и я уверен, что вы об этом знаете. Он вляпался в очень плохую историю, и чем быстрее мы с ним сможем поговорить, тем для него будет лучше. Здесь у нас, простите, не война, и десантные навыки далеко не всегда помогут разобраться в ситуации.

— Вы, значит, поможете? — Так же внезапно, как завелся, Шмелев снизил тон и теперь говорил спокойно, только старался добавить в голос сарказма: — Вот так вот запросто поговорите — и поможете? Сначала поможете, а после — посадите. Так, да? Нет уж, ребята. Он себе сам поможет, если вы не станете мешать. Лучше синица в руке, чем журавль в каком-нибудь другом месте…

Разговор продолжался, Акулов пытался что-то объяснить Шмелеву, но Волгин уже понял, что результата они не добьются. Оно, конечно, верно, и отрицательный итог — тоже итог, но… Пропуская мимо ушей фразы, которыми напарник обменивался с бывшим десантником, Сергей стоял и рассматривал фотографии.

Кроме той, что брал в руки Акулов, были еще две. Черно-белая, поменьше размером, и стандартная «кодаковская», неестественно яркая, нарядная, жизнелюбивая.

На маленькой были запечатлены Шмелев и Заваров. Скорее всего, снимок сделали в Чечне. Основным фоном служил борт БТР, на заднем плане угадывались очертания каких-то развалин и фигурки солдат, «пойманных» в движении. Двое тащили продолговатый и, наверное, тяжелый ящик, что делали остальные, было не разобрать; Артур и Антон стояли, обнявшись, улыбались в объектив. Рукава камуфляжных курток закатаны, карманы разгрузочных жилетов оттягивает боезапас, прапорщик в левой руке удерживает РПК, сержант упер в полусогнутый локоть приклад автомата. Улыбаются, как будто не на войне находятся, а только что отыграли в пейнтбол, с блеском разгромив команду соперников, и теперь ждут шашлыков, чтобы под водочку достойно завершить удачно сложившийся день.

Цветная карточка увековечила Шмелева и какую-то миловидную девушку. Он был в гражданском костюме, казавшемся ему тесноватым, и сидел на стуле, неестественно выпрямив правую ногу. Девушка стояла рядом, положив левую руку ему на плечо. Волгин наклонился ближе, рассматривая детали. На ней были расстегнутый мундирчик с погонами старшего лейтенанта и форменная юбка. Насколько Волгин разбирался в эмблемах и нашивках — военная юстиция. Выражение лица у девушки было напряженным. Родственница? Близкая подруга? Жена? Волгину казалось очевидным, что жилища Шмелева женская рука не касалась очень давно. Если вообще касалась когда-то.

— Интересно? — услышал Сергей вопрос хозяина и повернулся. — Говорю, интересно? Фотки пришли посмотреть?

Прежде чем Волгин ответил, Андрей взял его за локоть и потянул к двери:

— Пошли. Здесь нам больше делать нечего. Антон Иванович сейчас не в состоянии слушать других. Ему хочется сидеть и упиваться собственной правотой. Ему не до нас. Суровые мужчины в голубых беретах слишком круты, чтобы обращать внимание на каких-то ментов, которым ночью больше нечем заняться, кроме как шарахаться по всему городу в поисках еще одного крутого, очень сурового и до невозможности самостоятельного мужчины. До свидания, Антон Иванович. Не говорю: прощайте, потому что чувствую — нам еще придется повстречаться. Как бы не оказалось поздно.

— Я же сказал: если хотите Артуру помочь, не мешайте.

— Антон Иваныч, а он вас со Светой знакомил? Я думаю, даже если не успел познакомить, то наверняка о ней рассказывал. Хорошая девушка, правда? Несколько часов назад ее похитили.

— Что? — Шмелев напрягся, вглядываясь в лицо Андрея.

— Украли.

— Врешь!