Охота на Сезанна

– Джоунз сказал, что невозможно найти диизопропилфторфосфат в садоводческих магазинах, и он оказался на сто процентов прав. – Она произнесла название экзотического химиката, как будто это была обычная пищевая соль.– Его изготавливают две швейцарские компании. Вариант под названием «Флороприл» производится в Америке фирмой «Мерк и компания», но Джоунз не думает, что он подействовал бы так же, как вещество, убившее Боггса, потому что «Флороприл» используют для лечения глаукомы.

Оксби устроился поудобнее, сложил руки на груди и закрыл глаза.

– Вам это интересно? – спросила Энн, раздраженная равнодушием Оксби.

– Конечно, мне интересно, я пытаюсь сосредоточиться. Пожалуйста, продолжайте.

– Во всем Объединенном Королевстве есть два источника, где можно купить ДФФ: один в Лондоне, другой в Эдинбурге. За последний год зарегистрировано тридцать четыре покупки этого химиката; однако все приобретения были сделаны солидными компаниями.

Она прочитала с листа: – Кембридж, «Стирнз», «Фаулер фармаколоджикалс» и Лондонский институт глаза.

– Тридцать четыре покупки? – спросил Оксби.

– Верно.

– У вас есть копии заказов с подписями совершивших покупки?

– Да, инспектор, все они здесь. – Энн произнесла слово «инспектор», как будто это была заразная болезнь. – Вы думаете, я не знаю процедуры? – с раздражением спросила она.

– Продолжайте, – сказал Оксби.

– В Голландии и Бельгии ДФФ включен в список нервно-паралитических газов и находится под жестким контролем правительства. Он доступен только врачам и ученым-медикам.

– Наверняка продается на черном рынке, – заметил Оксби.

Энн победно улыбнулась:

– Есть несколько источников, но их не много, и мы все проверили. Ни один не продавал в таком количестве, какое использовалось для убийства Боггса, по словам Джоунза.

Оксби открыл глаза и, взяв чашку с кофе, сделал глоток.

– Дальше.

– Скандинавские страны, а также Испания, Португалия и Люксембург при продаже ДФФ требуют лицензию. Я прослушала лекцию, почему это вещество используется только фармацевтической промышленностью в медицинских исследованиях.

– Или если кто-то планирует убийство, – добавил Оксби.

– Чуть не забыла об использовании ДФФ военными, потом вспомнила, что раньше Ирак мог производить собственный нервно-паралитический газ, они покупали редкие химикаты во Франции. – Папки, лежавшие перед ней теперь, были толще остальных. – Есть пять французских компаний, которые продают столько ДФФ, сколько хотите. У каждой есть торговое представительство в Париже, и у трех из них еще есть офисы в Лионе, Марселе, Страсбурге, Нанте и Тулузе. На покупку химиката нет строгих ограничений, но каждая регистрируется, и в конечном итоге эта информация оказывается в отделении министерства здравоохранения. Поскольку вещество легко доступно, черного рынка нет.

Оксби склонился и просмотрел одну папку.

– Вам не терпится рассказать что-то еще.

Энн выудила из сумки еще одну стопку бумаг.

– В этих распечатках все покупки ДФФ за последний год. Мы собрали сведения изо всех компаний и распределили покупки по месту, времени, количеству и имени покупателя. Большинство совершено в Париже медицинскими институтами. Девяносто четыре процента всех продаж связаны с организациями, которые регулярно делают подобные покупки. Продажи отдельным лицам также совершены в Париже, и почти все покупатели приобрели минимум вещества по одному разу. Но есть три исключения. Отдельные покупатели – это Мецгер, Томпсон и Зеремани. Первый заказ Томпсона датируется началом июня, второй июлем, общее количество приобретенного ДФФ составляет двадцать четыре грамма. Зеремани покупал в июне, июле и сентябре. Но общее количество даже менее двадцати четырех граммов. Мецгер купил двадцать четыре грамма двадцать девятого августа, двадцать пять граммов четвертого сентября и двадцать седьмого сентября.

– Где они покупали? – заинтересовался Оксби.

– Зеремани и Томпсон в Париже. Мецгер в Тулузе и Марселе.

– Что известно о Мецгере?

– Немногое. Подписи кривые и все разные. Джоунз их анализирует. Мы думаем, что его зовут Яков или Янус, и он представляется доктором.

Глава 29

Габи натянула на голые плечи простыню. Несмотря на то что из открытых окон тянуло прохладой, ей было тепло в кровати рядом с Летоком, или Жоржем, как она называла его, хотя иногда он злился, если его называли настоящим именем. Луч солнечного света упал ему на щеку и медленно двинулся к больным глазам.

– Ты не спишь? – прошептала она, когда он повернул голову на подушке.