Охота на скребера

Семен не поверил тому, что услышал. Глаза его загорелись, и он одним прыжком оказался около человека, схватил его за плечи и встряхнул:

— Что Вы сказали? Повторите это ещё раз!

Человек опешил, но все-таки произнёс:

— Мне бы здоровьице поправить…

Семен ликовал. Вот! Вот оно. Человечество не исчезнет с лица земли! Они не безнадёжны! Будь, что будет, подумал Джин. Плевать, что он попадёт в кутузку. Плевать на расписку о том, что он обязуется впредь не исполнять желаний людей. Он поможет этому ЧЕЛОВЕКУ, и отправится к Прометею. Человечество заслуживает этой жертвы.

— Я помогу Вам, — дрожащим от волнения голосом произнёс Семен. — Вы помогли мне снова поверить в людей, я помогу вам, даже ценой своей свободы. Желайте же! Все, что вы пожелаете, тот час исполнится!

Он хлопнул ладонями и щёлкнул пальцами.

Человек смотрел на тающего перед ним Джина. Глаза его выкатывались из орбит от увиденного.

Семен в последний раз посмотрел в глаза мужчины и, улыбнувшись, сказал:

— Желайте….

Джин растворился в воздухе, оставив человека одного на скамейке….

— Мда-а-а-а… — произнёс БОМЖ. — А что я, собственно, теряю? Если это глюк, то очень красочный.

Он зажмурился и, выставив перед собой руки ладонями вверх, что-то зашептал.

Послышался лёгкий шелест, щёлкающие звуки, и…. все затихло.

Бомж Вася открыл глаза и, посмотрев на свои руки, заулыбался своим щербатым ртом.

— О-о-о-о-о…. - произнёс он. — А жизнь-то налаживается. Привет, здоровье! — воскликнул он и свернул «головку» первому из пяти флаконов Боярышника…..

* * *

— Вот козлина бомжастая!!! — с этим возгласом Док подскочил на кровати.

Возмущению его не было предела!

— Вот же гад, а… — потёр заспанное лицо. Проморгавшись, потянулся за графином с водой, стоящим рядом на тумбочке. Долго пил прямо из графина, напрочь игнорируя стакан, пока не осушил до дна.

— Ху! — выдохнул и задышал снова, собирая размазанные мысли по всей черепной коробке.

Посидели вчера не хило. Приговорили весь найденный коньяк, за одно ополовинив запасы Седого. Мысли упорно расползаются, словно перепуганные гусеницы, как их не лови. Нет, пока это бесполезно, надо сходить в душ и выпить кофе. Возможно, после этого удастся хоть что-то вспомнить.

— Как я ещё раздеться умудрился, удивительно. Или это не я? — всплыл в голове аналогичный случай. Тогда в моё тело влезли призраки и, управляя им как роботом, доехали до дома, загнали машину во двор и уложили спать, предварительно разув. Нет, ничего не помню…

Залез под прохладную струю воды.

— Ух, как хорошо-о-о-о-о, — стоял с закрытыми глазами, покачиваясь от расслабленности и удовольствия. Вода стекала по телу, журча и унося похмелье с тяжестью, проясняя сознание.

— Сейчас ещё вот зубы почищу, и совсем почти человек, — думал я, вылезая из ванны и шаря глазами в поисках полотенца.

Протерев от конденсата запотевшее зеркало, я уставился в нём на чернявого, бородатого мужика бомжеватого вида, с глубокими тёмно-синими глазами, смотрящими как-то уж очень жёстко.

— Не, мужик, я тебя не знаю, — усмехнулся я своему отражению, — но подстричь тебя обязательно надо! Такой рожей только детей пугать.

Раздался звонок телефона.

— Да, — поднял я аппарат враждебной техники.

— Утро доброе, или пока не очень? — усмехнулся в трубке голос Прапора.

— Вот кофе выпью, тогда будет добрым, надеюсь.

— Тогда вари на двоих. Я подъезжаю уже

— Давай, — и, нажав кнопку отбоя, поплёлся одеваться.

* * *

С историей о предательстве Прапора разобрались ещё в стабе муров.

— Я вам могу рассказать очень важную информацию, касающуюся вашего Парадиза и его правителей, если вы меня отпустите живым, — подумав немного, добавил, — и целым.

— А если без «если»? — спросил я, слегка склонив голову набок и буравя его взглядом.

Хорёк побледнел, словно покойник, вжался весь в себя и в стену, насколько это было возможно и, судорожно сглотнув, выпалил, на грани визга:

— Вас сдал Прапор! Отпустите меня, и я вам всё расскажу!

— А поебаться в газетку, тебе случаем не завернуть, тварина?! — взревел медведем Кир, со всей силы ударив мура кованным носом ботинка по рёбрам. Раздались характерный хруст и вой, наполненный болью.

Мур, скрюченный в позе эмбриона, выл на одной ноте, как собака на покойника.

— Арман! Займись им! — рявкнул Кир, еле сдерживая свои эмоции.

Арман задумчиво посмотрел на валяющееся тело, что-то смекнув, угукнул и быстрым шагом куда-то ушёл. Вернувшись минут через десять, принёс в охапке, что-то завёрнутое в грязную тряпку. Бросил на землю. Брякнуло.

Оказалось, это обычные инструменты: молоток, гвозди, ножовка, шуруповёрт и многое другое.

— Поднимите-ка его… ага, вот так. Руки, руки держи… Нет, выше.

Мур визжал, периодически переходя на ультразвук, вырываясь и выкручиваясь, словно червь. Приподняв его под руки, Арман оттянул одну и прибил здоровенным гвоздём к стене бани, прямо через ладонь. Тоже проделал и со второй рукой. Плечевой сустав зафиксировал скобами. После приколотил и ноги. Мур периодически терял сознание, замолкая.