Охота на «Сокола» (F-16)

Обняв шею любовника руками, она откинулась назад и коротко вскрикнула, почувствовав, как он резким и сильным толчком вошел в нее…

Схватка была короткой и страстной. Тяжело дыша, как после спринтерской дистанции, Стив отнес Гали в спальню и рухнул рядом с ней на кровать. Довольные собой, они радостно рассмеялись. «А я и правда соскучилась по нему», — промелькнуло в голове Гали.

В дверь номера постучали.

— О, это, наверное, и ужин. Вовремя они! — улыбнулся Стив и крикнул, набрасывая халат: — Минутку, пожалуйста!

Гали осталась лежать, завернувшись в простыню.

Стив распахнул дверь. Официант вкатил сервировочный столик. Достал из его «багажного» отделения заказанные блюда и бутылку шампанского во льду, которую он тут же мастерски откупорил. Затем наполнил бокалы, пожелал приятного вечера, поклонился и бесшумно покинул номер.

Гали села на кровати, откинув простыню. Гриффит открыл шампанское и наполнил бокалы. Залюбовавшись ее великолепной грудью, Стив протянул Гали бокал и произнес слегка охрипшим голосом:

— Ты для меня как яркая звезда… Гали… Я люблю тебя!

Он был явно в ударе. Его глаза светились счастьем. Гали мягко произнесла:

— А ты, для меня — Млечный путь, который, увлекает звезду в опасное и одновременно захватывающее галактическое путешествие.

Они сделали по глотку. Холодные пузырьки радостно искрились в бокалах. Казалось, ничего не могло омрачить долгожданной встречи двух любовников.

Гали взяла подарок и стала любоваться серебристо-матовыми жемчужинами.

— Они теплые, потрогай! Ничего подобного раньше не видела. Они наверное стоят кучу денег и ты не пожалел! Откуда эта красота?

— С Окинавы. Их добывают специально натренированные женщины. Они могут оставаться под водой, на большой глубине до десяти минут, представляешь? Мужчинам — ныряльщикам это не под силу.

— Ты мне сделал царский подарок, даже и не знаю, чем тебе отплатить?

Гали взяла фужер и стала тонкой струйкой лить шампанское на грудь пилота.

— Ой, какая я неряха! Можно я здесь приберусь немного, мой господин? Она стала слизывать капли напитка с сосков Стива.

Анатолий, в это время, сидел в кресле у себя в номере, с включенным транзистором. Он надел наушник и стал слушать, что происходит у Гали. Небольшой микрофон-передатчик в виде деревянной планки, он незаметно прикрепил под прикроватной тумбочкой в номере Гали, когда она вертелась перед зеркалом в ванной.

Впрочем, пока не происходило ничего, заслуживающего внимания. Стив нашел в Гали внимательную слушательницу, которую интересовала каждая мелочь.

— Беда, не приходит одна, любовь моя. Ты же знаешь — я с детства мечтал стать летчиком-истребителем. Не просто летать в небе, а летать на боевом самолете. Понимаешь? С земли ты видишь, как над тобой проносится эта… эта машина, а потом тебя накрывает волна звука. Моя мечта осуществилась, я был вне себя от счастья, когда, наконец, один, без инструктора, поднялся в небо. Со временем я стал отличным пилотом, скажу тебе без ложной скромности. Я стал командиром авиакрыла. Однако на должность, на которую я так рассчитывал, занял полное ничтожество. Меня переполняет ярость.

— Это вполне естественно, дорогой. Тебя недооценивают.

— К тому же, наши психиатры решили — не обращая внимание на реплику Гали, продолжал Стив — что у меня слегка поехала крыша. Кто-то настучал, что я пил, как лошадь, после смерти родителей. Мне что, им рассказывать про свои семейные неурядицы?! Ждать от них сочувствия? Я привык справляться со своими проблемами сам. Все они лезут ко мне либо с деланным сочувствием, либо с расспросами — что у меня случилось? Какое кому дело?! И вот теперь меня держат за психа.

— А ты веди себя, как нормальный человек, который пережил сильный стресс. Было бы странно, если, испытав такое горе, человек остался бы абсолютно спокоен. Ты, в конце концов, не киношный Джеймс Бонд! И врачи все это хорошо знают. Конечно, эта история с письмом… Она добавила перца, и ты сорвался — отсюда и отстранение от полетов.

Я хотела тебя спросить, но можешь не отвечать — что ты сделал с письмом? Ты поговорил с женой?

— Нет, я его уничтожил — сжег и пепел развеял по ветру. Это письмо — прямая дорога к разводу, мне сейчас только этого не хватало, ты согласна?

— Тебе лучше знать. Во всяком случае, бензин в огонь подливать не стоит. А ты с ней спишь? — спокойно спросила Гали. Я хочу, чтобы ты знал — я тебя не ревную к жене. Просто… Она замолчала.

— Ты любишь меня? — неожиданно спросил Стив и так доверчиво посмотрел на Гали, что она даже немного смутилась. Трудно отвечать, когда тебя спрашивают напрямик.

— А ты сомневаешься?

— Нет, не сомневаюсь. Но я хочу быть абсолютно уверенным, что мы с тобой не расстанемся, даже, если не перепрыгнем пропасть в два прыжка.

Гали немного медлила с ответом, она подбирала слова, которые сейчас сыграют решающую роль в этой пьесе. Она начала плести кружева издалека.

— Ты знаешь, чем вы, стебанутые американцы, отличаетесь от наших русских долбаебов?

— Поясни.