Охота на сокола. Генрих VIII и Анна Болейн: брак, который перевернул устои, потряс Европу и изменил Англию

Анна была исключительно современной женщиной, в высшей степени талантливой, наделенной природным обаянием, которое давало ей спокойствие и уверенность в своем предназначении. Даже ее заклятый враг Кромвель отдавал должное ее остроумию, интеллектуальным способностям и мужеству³³. Унаследовав во многом опыт и традиции своей семьи, она обладала уникальной харизмой и стойкостью. Желая быть услышанной в общей какофонии королевского двора, она сама выбирала, что ей читать, составляла собственное мнение обо всем и была готова отстаивать его перед кем бы то ни было. Она была первой королевой Англии, возглавившей программу реформ, касавшихся вопросов религии. Главным недостатком ее личности была неспособность не поддаваться эйфории власти и гордыни. Де Карль был недалек от истины, когда писал, что Анна по природе своей была женщиной порядочной и добродетельной, однако амбиции вскружили ей голову:

Возможно, то была игра
Непостоянной переменчивой фортуны
Или Господь вмешался, дабы показать,
Что почести большие и блага мирские,
Как ветер мимолетный, преходящи…³⁴

Вдохновляемая беззаветной преданностью Генриха, она думала, что может получить все, что захочет, а то, что она хочет, и есть благо. При этом она упускала из виду возможные последствия. Когда она вступала в борьбу, желая преумножить семейное богатство, назначить своих родственников или протеже на новые должности, отстоять свои убеждения в вопросах религии, образования и помощи бедным или, что важнее всего, стремясь укрепить династический статус своей дочери, она всегда была образцом дисциплины и решимости. Однако, как в случае с проповедью Скипа, которая с ее подачи стала опасным оружием в его руках, она, действуя из лучших побуждений, нередко не понимала, что переступает опасную черту, и этим приводила своего супруга в ярость. Пожалуй, ее главный промах состоял в том, что она не захотела задуматься до свадьбы, с каким человеком ей придется жить. Каков будет характер их взаимоотношений? Смогут ли они безоговорочно доверять друг другу? Все же эмоциональная составляющая – краеугольный камень прочного брака, даже если этот брак заключается на самом высоком уровне.

Самым сложным остается вопрос о том, действительно ли Анна любила Генриха. Болезненный опыт с Гарри Перси научил ее тому, что от романтических отношений не следует ожидать слишком многого. Когда ее сестра встретила свою любовь и тайно вышла замуж за Уильяма Стаффорда, человека ниже ее по положению, жесткая реакция Анны, возможно, служила прикрытием элементарной зависти, подтверждением чему может служить ее признание о том, что Генрих не слишком хорош в постели, поскольку «недостаточно искусен в сношениях с женщиной, не отличается ни мужеством, ни половой силой». Лучше всего понять чувства Анны помогает послание, которое она оставила для Генриха в ответ на его пылкие признания еще в самом начале их отношений. Когда во время мессы она написала: «Являйте день за днем мне свою верность, / Взамен получите мою любовь и нежность», была ли она искренна? Или просто понимала, что полагается говорить в таких случаях? Если разобраться, в ее словах сквозит доброта, но отнюдь не страсть. Они сродни тем выражениям симпатии, которые приняты у женщин, благополучно выданных замуж, и, в сущности, перекликаются со словами брачной клятвы, когда невеста обещает будущему супругу «любить, лелеять его и повиноваться ему во всем». Признания Генриха звучат в другой тональности: «Если память о моей любви в Ваших молитвах будет так же сильна, как мое преклонение перед Вами, я не буду забыт, ибо я, Генрих R, Ваш навеки».

Когда Анна была низвергнута, Генрих постарался вычеркнуть из своей жизни любое напоминание о ней, приказав уничтожить ее портреты, одежду, принадлежавшие ей предметы искусства, личные вещи и письма. По этой причине биографы, впоследствии пытавшиеся воссоздать ее образ, столкнулись с большими трудностями. Именно в это время мог исчезнуть портрет Анны кисти Гольбейна, если предположить, что когда-то она все-таки позировала ему. Единственные уцелевшие ценные предметы – около пятидесяти книг и рукописей, принадлежавших Анне и ее брату. Многие из них перекочевали в коллекцию Генриха, где имена прежних владельцев исчезли, скрытые под новыми инвентарными номерами, некоторые были розданы или взяты на память после ее ареста. Большая часть этих вещей позже пополнит коллекцию Британской библиотеки, однако некоторые экземпляры, например Екклесиаст Лефевра, из замка Алник, французская псалтирь Анны, купленная британским филантропом и коллекционером Джоном Полом Гетти, и два часослова, находящиеся сейчас в Хивере, были проданы на аукционе или оказались у букинистов.