Охота на сокола. Генрих VIII и Анна Болейн: брак, который перевернул устои, потряс Европу и изменил Англию

Генрих не скрывал своего злорадства (нем. Schadenfreude). Вернувшись с охоты, он воскликнул: «[Я] полагаю, что дела императора в Италии сейчас в самом плачевном состоянии»⁴. Папа Климент решил использовать этот шанс и отправил опытного и проворного протонотария Уберто Гамбару в Англию, чтобы уговорить Генриха присоединиться к Коньякской лиге. Гамбара относился к Генриху с большим уважением, однако недолюбливал Уолси за напыщенность и манеру все делать напоказ. Генрих же, хотя и возлагал надежды на то, что с помощью Лиги Карл будет изгнан из Италии и согласится освободить сыновей Франциска за разумный выкуп, не собирался вступать в Лигу и оказывать ей финансовую поддержку. Похоже, что на Генриха больше нельзя было положиться как на «верного сына папы»⁵.

В ноябре 1526 года Уолси выступил с предложением о том, чтобы сам Франциск I или дофин, как было предусмотрено договором 1518 года, женился на принцессе Марии. Переговоры, в которых участвовали Франциск, Луиза Савойская, доверенное лицо Уолси Джон Кларк и сэр Уильям Фицуильям, начались в Пуасси. С самого начала Луиза исключила кандидатуру дофина, объяснив свое решение тем, что ему, после того как он благополучно вернулся из Испании, где был заложником Карла вместо отца, не следует покидать страну. На тот случай, если Франциск откажется жениться на молодой принцессе, Луиза предлагала кандидатуру своего второго внука, семилетнего Генриха, герцога Орлеанского⁶.

В феврале 1527 года в Лондон прибыла высокая французская делегация во главе с епископом Тарбским Габриэлем де Грамоном и Франсуа де ла Туром, виконтом де Тюренном,– камер-юнкером королевского двора (фр. gentilhomme de la chamber) и приближенным Франциска. Уолси настаивал, чтобы женихом Марии стал сам Франциск, а не герцог Орлеанский. Но препятствием для заключения брака был возраст принцессы: хотя Марии должно было исполниться двенадцать лет, Генрих был против того, чтобы она выходила замуж до того, как ей исполнится четырнадцать. Представители Луизы в ответ предложили, чтобы оба короля встретились в Кале, где после свадебной церемонии Франциску «было бы позволено полежать час или менее наедине с Ее Высочеством Принцессой». Луиза заявила, что ее сын – «человек чести, сдержан и не употребит насилия». Таким образом Франциск cможет «проникнуться доверием к своей супруге» и сделает все, чтобы ни у одной из сторон не возникло поводов для изменения своего решения». После Генрих может забрать дочь домой до достижения ею «более благоприятного» возраста⁷.

Генриху и Уолси так не терпелось воспользоваться этим шансом, что предложение Луизы не было отвергнуто сразу же. 30 апреля в Йорк-плейс состоялось оглашение Вестминстерского договора. Английскую делегацию возглавлял отец Анны, новоиспеченный виконт Рочфорд, и ее дядя Томас Говард – младший, с 1524 года 3-й герцог Норфолк. Вестминстерское соглашение, ставшее знаковым событием в правлении Генриха, документально подтверждало крутой поворот в его дипломатической политике. Согласно договору, принцесса Мария должна была выйти замуж за Франциска или его второго сына (вопрос пока оставался открытым), а Генрих обещал отправить в Испанию послов, чтобы договориться о выкупе за освобождение сыновей Франциска и наладить мирные отношения. В обмен на помолвку Генрих согласился пересмотреть финансовые условия Мурского договора. Франциск теперь был должен частями заплатить не более одного миллиона крон⁸.

5 мая по приказу Генриха в Гринвичском дворце начались турниры и празднества. Они устраивались специально для того, чтобы показать всему миру, что Генрих стал франкофилом, а также послужили поводом для первого публичного выхода Анны вместе с ним. Как свидетельствует Кавендиш в «Жизни Уолси», она, «имея к этому времени множество всевозможных драгоценностей и богатых нарядов, какие только можно было купить за деньги, выглядела весьма надменной и неприступной [гордой и непреклонной]»⁹.