Охота на Сталина, охота на Гитлера (с фото)

- Прежде чем разделаться с генералом Ильгеном (командующий Восточными войсками - коллаборационистскими формированиями вермахта; его разведчик захватил в один день с убийством Функа. - Б. С.), мы должны убрать опасного фашиста Гителя. Завтра у меня с ним свидание, и оно весьма кстати. От Лисовской я узнал высказанное гестаповцем подозрение о моей принадлежности к иностранной разведке.

- Советской? - наивно прозвучал мой вопрос.

- Если бы! Всего-навсего… английской!

Мы все дружно рассмеялись. Николай Иванович продолжил:

- Смешно, конечно! Но, как говорят, дыма без огня не бывает. Раз завел он разговор на эту тему с Лисовской, то, несомненно, ему предшествовал подобный - в другом месте. Хотелось бы только знать, кто пустил провокационный слушок? Если об этом один Гитель болтает, меня меньше волнует. Может, просто из-за ревности? Задался целью меня скомпрометировать перед красивой женщиной?… Но мы, надеюсь, опередим события и избавим не в меру любопытного Гителя от его обременительных забот.

С Гителем Николая Ивановича познакомила Лисовская. Немец отрекомендовался начальником хозяйственного отдела рейхскомиссариата, а Кузнецов - офицером вермахта Паулем Зибертом. Перед Зибертом предстал фашист с приплюснутой головой и округленным лицом (убийственное определение фашиста! - Б. С.). По верхней тонкой губе ниточкой пробегали усики. Гительлюбил хвастать своими похождениями. Особенно трагично звучал его рассказ о бесстрашном бое с русскими и его пленении.

- Несчастный! - сочувствовалаЛидия Ивановна. - Как же вам удалось выбраться из того ада?

- Любовь к фатерлянду, моя милая.

В действительности все происходило иначе. Гитель трусливо сдался в плен и немедленно объявил о своей принадлежности к Коммунистической партии Германии. Он пустил в ход и такую версию, будто по заданию центра вошел в доверие приближенных Эриха Коха и не раз информировал подполье о готовящихся фашистами акциях против мирного населения. Из плена он бежал. Милостью Эриха Коха Гитель стал начальником отдела при рейхскомиссариате Украины…

Как только Кузнецов ушел, Гитель изменил тон и нелестно отозвался о чванливом и заносчивом офицере. Он не постеснялся повторить версию о подозрительной личности Зиберта. Уж слишком долго находится он в командировке в Ровно! Лидия Ивановна рассмеялась:

- В данном случае вами руководит чувство зависти, обыкновенной мужской зависти!

- Нет, нет, милая моя. Мной руководит только солдатский долг.

- И чего это вдруг, с первой встречи заподозрить в нем шпиона?

- Милая моя, не с первой…

Теперь Гитель понял, как он глупо проболтался, и недоверчиво посмотрел на Лисовскую. Он наполнил рюмку и залпом выпил ром.

- Хочу верить, милая моя, о моем откровении никто не узнает! Ни гу-гу!

- Помилуй бог! Избавьте меня от подозрений, я далека от таких поступков!

- И даже ваш…

- Тем более Пауль Зиберт!

"… - Время было позднее, Гитель собрался, но попросил разрешения прийти ко мне. Вот, пожалуй, и все, если не считать его противных сентиментальностей, - заключила Лисовская. - Передайте Николаю Ивановичу мое мнение: Гитель опасен для всех нас. Поэтому… В общем, подумайте совместно".

И Кузнецов, по словам Струтинского, решил последовать совету своего агента - Лисовской. Брать Гителя решили на квартире другого агента - голландца Хуберта Гляза, сотрудника рейхскомиссариата. Николай Иванович заключил: "Пожалуй, самый подходящий адрес. При встрече со мной голландец сказал: если вам нужен будет человек для риска, вспомните обо мне. Вот и вспомнил".

Струтинский тут же несколько противоречит себе, уверяя, будто сначала Гителя собирались брать на квартире подпольщиков супругов Стукало, но у их дома неожиданно оказались посторонние люди, и пришлось переключиться на квартиру Гляза как запасной вариант.

На следующий день обер-лейтенант Зиберт заглянул к Лисовской и застал там Гителя. Он предложил майору от Лисовской пойти вдвоем "по девочкам". Гитель воодушевился: "Вы, Зиберт, кудесник! Вслед за необыкновенным ромом вы предлагаете красавиц! Как можно отказаться? Разумеется, едем!"

Струтинский далее вспоминает:

"Мы подъехали к дому Хуберта Гляза. Зиберт и Гитель вошли в квартиру, я последовал за ними с бутылками рома и коньяка.

- А где же девушки? - недоумевал Гитель.

- Не спешите, мой друг, они еще заняты туалетом, скоро появятся во всем своем ослепительном блеске. Вино! - скомандовал Зиберт.

Я подал отличное французское вино, предварительно вытерев бутылку влажным полотенцем. Два хрустальных бокала красиво искрились. Гитель взял бутылку, приподнял брови и удовлетворенно подморгнул:

- Очень хорошо!

После второго бокала я подошел к Зиберту и заботливо предложил освободиться от ремней: "Ведь они стесняют!" Николай Иванович снял ремень вместе с кобурой и облегченно вздохнул. В кармане брюк лежал запасной вальтер.

- Разрешите? - вежливо обратился я к Гителю. Немец, правда с меньшим энтузиазмом, тоже снял ремни с кобурой. Я повесил их на вешалку на виду у гостей…