Охота на Сталина, охота на Гитлера (с фото)

- Они у тебя есть. Ты любишь хорошо пожить, любишь удовольствия нашей короткой жизни. А что ты скажешь, если фюрер тебя озолотит? А? Представляешь - подарит тебе, скажем, Волынь или, того лучше, земли и сады где-нибудь на Средиземном море. Осыплет тебя всеми дарами! Что бы ты на это сказал?

- Я спросил бы: что я за это должен сделать?

- Немного. Совсем немного. Рискнуть жизнью. - Только-то?! - Кузнецов рассмеялся. - Ты шутишь,

Ортель. Я не из трусов, жизнью рисковал не раз, однако ничего за это не получил, кроме ленточек на грудь.

- Вопрос идет о том, где и как рисковать. Сегодня фюрер нуждается в нашей помощи… Да, Пауль, сегодня такое время, когда надо помочь фюреру, не забывая при этом, конечно, и себя…

Пауль молча слушал.

И тогда фон Ортель сказал ему, куда он собирается направить свои стопы. Он едет на самый решающий участок фронта. Тут Пауль Зиберт впервые задал вопрос:

- Где же он, этот решающий участок? Не в Москве ли? Или, может быть, надо на парашютах выброситься в Тюмень? Черт возьми, мне все равно, где он!

- За это дадут тебе, Зиберт, лишний Железный крестик. Нет, мой дорогой лейтенант, решающий участок не там, где ты думаешь, и не на парашюте нужно туда спускаться, а приехать с комфортом, на хорошей машине и, что особенно запомни, нужно уметь носить штатское.

- Не понимаю. Ты загадываешь загадки, Ортель! - В голосе Кузнецова прозвучала ирония. - Где же тогда этот твой "решающий участок"?

- В Тегеране, - с улыбкой сказал фон Ортель.

- В Тегеране? Но ведь это же Иран, нейтральное государство!

- Так вот именно здесь и соберется в ноябре "Большая тройка": Сталин, Рузвельт и Черчилль…

И фон Ортель сказал, что он ездил недавно в Берлин, был принят генералом Мюллером и получил весьма заманчивое предложение, о смысле которого Зиберт, вероятно, догадывается. Впрочем, он может сказать ему прямо: предполагается ликвидация "Большой тройки". Готовятся специальные люди. Если Зиберт изъявит желание, он, фон Ортель, походатайствует за него. Школа - в Копенгагене. Специально готовятся террористы для Тегерана. Разумеется, об этом не следует болтать.

- Теперь-то ты понимаешь наконец, как щедро наградит нас фюрер?

- Понимаю, - кивнул Зиберт. - Но уверен ли ты, что мне удастся устроиться?

- Что за вопрос?! Ты узнай сначала, кому отводится одна из главных ролей во всей операции.

Зиберт промолчал.

- Мне! - воскликнул фон Ортель и рассмеялся, сам довольный неожиданностью признания. Он был уже порядком пьян…"

Как раз после этого разговора Кузнецов скрутил злосчастного Гителя и прибыл в отряд. Там он заявил о своем намерении прикончить фон Ортеля:

- Я едва сдержался и не убил его там - в казино.

- И прекрасно сделали, что сдержались, - успокоил разволновавшегося разведчика его непосредственный начальник. - Вообще, надо подумать, нужно ли убивать Ортеля?

- Товарищ командир, - дрожащим от волнения голосом промолвил Николай Иванович, -этот гестаповский выродок хочет посягнуть на жизнь нашего вождя! Как вы можете меня удерживать?!

- Вы только что сказали, - увещевал разбушевавшегося Пуха Медведев, - что Ортель возглавляет целую группу террористов, предназначенных для Тегерана. А вы знаете эту группу? Нет. Здесь, в Ровно, вы сможете убить одного только Ортеля, а в Тегеран поедут те, кого мы не знаем и знать не будем. Ортеля надо не убивать, а выкрасть его из города живым. Здесь мы от него постараемся узнать, что за молодчики готовятся к поездке в Тегеран, их приметы, возможно, и адреса в Тегеране… Садитесь и напишите пока подробные приметы самого Ортеля. Обо всем, что вы сказали, и эти приметы мы сегодня же сообщим в Москву.

Кузнецов, закончив словесный портрет Ортеля, с возмущением сказал:

- Этот прожженный шпион еще до войны пытался работать в Москве!… Он говорит, что ходил как по раскаленному песку. Они, лишенные долга, родины, чести, не понимают, что в Советском Союзе весь народ - разведчики!

И далее в книге "Сильные духом" идет патетическая тирада: "Весь народ - разведчики!… Взять хотя бы самого Кузнецова. Рядовой инженер, человек по существу сугубо гражданский, никогда не помышлял стать разведчиком, а между тем в поединке с ним, с мирным человеком, потерпел поражение крупный немецкий разведчик-профессионал, прошедший не одну школу…"

То ли Медведев действительно не знал подлинную биографию Кузнецова, то ли не имел права говорить правду. Но мы знаем, что Кузнецов был лесничим, а не инженером, и его связь с органами госбезопасности до появления в Ровно обер-лейтенанта Пауля Зиберта длилась уже десять лет. "Мирным человеком" Кузнецова называть никак нельзя, хотя он и не имел воинского звания.

А история с Ортелем, по словам Медведева, закончилась ничем:

"…Кузнецов случайно встретил Макса Ясковца (немецкий офицер, приятель Ортеля. - Б. С). Тот сообщил ему о том, что есть слух, будто застрелился фон Ортель…