Охота на Сталина, охота на Гитлера (с фото)

Итак, 1 декабря билета в Таврический Николаев достать не смог, хотя приложил к этому немалые усилия. Потом тех работников обкома, кто имел несчастье с ним беседовать и сказать, что доклад на активе будет делать Киров, исключили из партии за «недостойную члена партии болтовню и несоблюдение элементарных для каждого члена партии, а особенно сотрудников обкома, условий конспирации, выразившееся в даче сведений о работе обкома и, в частности, о товарище Кирове – Николаеву Л., который не имел никакого отношения к обкому». Столь суровые меры были приняты даже несмотря на то, что «не имевший никакого отношения к обкому» Николаев полученной «конспиративной» информацией никак не воспользовался. И в Таврический дворец идти ему не пришлось. Все получилось как по присказке: на ловца и зверь бежит.

По показаниям всех свидетелей, Киров 1 декабря в Смольный заезжать не собирался, а думал ехать сразу в Таврический дворец, где в шесть часов вечера должен был открыться актив. Утром он несколько раз звонил в Смольный и просил все необходимые для доклада материалы доставить на квартиру. Курьер Ленинградского обкома М. Ф. Федорова вспоминала: «Я в этот день была у Сергея Мироновича четыре раза – возила к нему материалы. В этот день он не должен был быть в Смольном, так как готовился к докладу.

Я поехала в 2 ч. 30 мин., он сам открыл мне дверь, так как не было ни Марии Львовны (жена Кирова. – Б. С.), ни домработницы. Сергей Миронович принял материалы, и я у него спросила, нужно ли приехать еще. На это он мне сказал, что приезжать не надо». Потом Киров еще дважды звонил в Смольный – около трех и в четверть четвертого. Как раз в три часа у Чудова началось совещание, где обсуждали предстоящую отмену карточек. По свидетельству присутствовавших на совещании, из телефонных переговоров было ясно, что в Смольный Киров перед активом заезжать не собирается. Однако около четырех часов он позвонил в гараж, находившийся в том же доме, где он жил. Киров попросил подать машину к мосту Равенства (Троицкому). В четыре часа он вышел из дома, прошел пешком несколько кварталов, сел в машину и около половины пятого приехал в Смольный, куда вошел через главный, а не через специальный секретарский подъезд.

Кировский охранник Михаил Васильевич Борисов на допросе 1 декабря показал: «Я встретил Кирова около 16 часов 30 минут в вестибюле главного подъезда и пошел за ним примерно на расстоянии 15 шагов», и эти показания вполне подтверждаются очевидцами. Между вторым и третьим этажом к Кирову подошел секретарь Хибинского горкома партии П. П. Семячкин, рассказывавший в 1935 году: «С утра зашел в Смольный и пробыл там примерно до 16 часов, после чего начал спускаться с 3-го этажа вниз в столовую. В это время на лестнице второго этажа неожиданно встретил Сергея Мироновича, поздоровался и начал говорить, что собираемся отпраздновать пятую годовщину Хибиногорска, и шел с ним рядом в обратном направлении со 2-го на 3-й этаж. По дороге Мироныч мне сказал: „Сейчас иду к секретарям согласовывать проект решения по докладу на Пленуме, завтра приди утром, и мы договоримся о порядке празднования“. После этого разговора я простился с ним в коридоре третьего этажа и пошел вниз в столовую». В этом коридоре Киров встретил референта одного из отделов обкома Н. Г. Федотова, поговорил с ним несколько минут и затем пошел вправо все по тому же коридору. Дальше предоставим слово уже знакомой нам М. Ф. Федоровой: «Я видела Николаева, который стоял у стенки. Я удивилась тому, что он, стоя у стенки, странно косился, и одна его рука была заложена за борт. Я хотела подойти к нему, но не успела, о чем после очень жалела, так как если бы я подошла, то, конечно, отвлекла бы его внимание. Я не видела, что сзади шел Сергей Миронович. Я думала, что Николаеву худо».

Сам Николаев на допросе подробно описал все обстоятельства покушения. Не достав билет в Таврический, он зашел в туалет, а выйдя оттуда, увидел Кирова, идущего главным коридором Смольного, и отвернулся к стене. Немного не доходя до конца, Киров свернул налево в коридор, ведущий к его кабинету. Николаев рассказывал следователям: «Как только Киров прошел мимо меня, я пошел вслед за ним и с расстояния 2-4-х шагов выстрелил ему в затылок».