Охота на тень

Малин прикрыла глаза и попыталась представить себе эту сцену: Ханне солнечным днём сидит на скамейке в парке и ждёт. Она щурится от яркого света, и щеки у неё раскраснелись от жары. Тонкие пальцы обнимают сумочку, лежащую на коленях.

Только вот что произошло потом?

— Я переговорил с прокурором, и с Будил тоже, — продолжал Манфред. — Мы разместим в СМИ фотографию Ханне и откроем горячую линию.

Малин еле заметно улыбнулась, вспомнив вчерашнее предложение Андреаса.

— Что такое? — спросил её Манфред.

— Ничего. Просто вчера Андреас предложил то же самое.

— Ну, это тебе не ракеты строить.

Малин кивнула.

Манфред был прав, это не космическая наука. Это старая добрая полицейская работа.

— Но если кто-то действительно забрал её прямо оттуда, — тихо проговорила она, — и увёз в своей машине, и…

Она оставила предложение неоконченным.

Манфред долго ничего не говорил, прежде чем наконец собрался ответить:

— Всё так, — сказал он. — Но я не верю в это. Только Берит, Ханне и мы знали о том, что у неё назначено обследование в Софиахеммет.

— А как же Эрик Удин? Мне показалось, Ханне его очень заинтересовала.

— Берит сказала, что в разговоре не упоминалось посещение больницы. Говорили только о событиях восьмидесятых. К тому же, зачем кому-то устранять Ханне? Она не представляет угрозы. Я знаю, что ты сейчас думаешь о Болотном Убийце, но если честно, Малин, Ханне не обладает какой-то сенсационной информацией. Ты ведь сама слышала её рассказ. Если бы выведенный ею психологический профиль попал в точку, убийцу взяли бы ещё в восьмидесятых.

Малин задумалась.

— Представь, что Малин оказалась права, и в деле замешан полицейский, — сказала она, немного погодя.

После того, как Малин свозила Отто к врачу, получила рецепт мази от какой-то болячки под названием «импетиго» и вернула сына Андреасу, она вернулась в Управление. Послеполуденное солнце ещё припекало, кроны деревьев ещё жизнерадостно зеленели, но появившийся в воздухе намёк на прохладу и длинные тени, ползущие по пыльным улицам, шептали на ухо о том, что осень была уже не за горами.

Манфред ухитрился уговорить Будил перенести встречу на час позже, и Малин как раз успела принести себе чашку кофе и прихватить покрытый коричневыми пятнами банан из фруктовой корзины, прежде чем войти в кабинет своей начальницы.

— Я перейду сразу к делу, — заявила Будил, когда все сели. — Вы считаете, что исчезновение Ханне Лагерлинд-Шён имеет отношение к делу?

— Нет, — сказал Манфред. — Вернее, всё зависит от того, что ты имеешь ввиду. Я считаю, она каким-то образом самостоятельно добралась до Эстертуны. Вероятно, она была дезориентирована, и помнила наш разговор о расследовании. Сейчас мы размещаем в СМИ её фотографию. Будем надеяться, кто-то её видел или говорил с ней.

— Хорошо, — коротко отозвалась Будил. — Тогда оставим пока этот вопрос.

— Как продвигается работа над этими списками, которые вы собирались получить?

— Над этим работает Нахид, — ответил Манфред. — Я только что говорил с ней. Она считает, нам придётся проверить примерно семьсот человек.

— Боже мой, — простонала Будил, закатывая глаза.

— Лодде поговорил с коллегами в Эстертуне, — продолжал Манфред. — Они могут обеспечить проведение процедуры генотипирования.

— Боже мой, — повторила Будил. — Во что это мы ввязались?

— Мы пошлём этим людям уведомления по почте, — сказал Манфред, не замечая её состояния.

— Утвердите текст письма у прокурора, и пусть его изучат юристы из Управления, — напомнила Будил. — Мы ни в коем случае не должны никому угрожать принудительными мерами. В тексте должно быть ясно изложено, что это исключительно добровольная процедура. Я не потерплю, чтобы на меня жаловались омбудсмену, это ясно?

Манфред кивнул.

— Лодде над этим работает.

— Что в остальном?

Манфред немного подался вперёд, словно для разбега.

— Мы заново проанализировали технические улики, обнаруженные в восьмидесятых. К сожалению, ничего нового не выяснили, помимо этого ДНК-профиля. Поэтому мы опросили тех, кто руководил расследованием в семидесятых и восьмидесятых, и некоторых родственников.

Будил хмыкнула.

— Вы разыскали бывших подозреваемых?

Манфред вздохнул.

— Это одна из деталей, которая делает наше расследование таким необычным. В деле в принципе отсутствуют подозреваемые, если отбросить все сигналы полученные за эти годы от общественности. В сороковых в совершении убийства подозревался некий мужчина. Да, помимо того, кто был осуждён. Некоего Биргера фон Бергхоф-Линдера видели с убитой женщиной вблизи её квартиры тем вечером, когда произошло убийство. Что интересно — семейство фон Бергхоф-Линдер владеет обширными земельными наделами в районе Эстертуны. Однако этого человека так и не удалось связать с убийством, и он уже давно мёртв.

— Сколько ему было лет, когда в восьмидесятых убийства возобновились?

Будил постукивала ручкой по столу.

Манфред поднял глаза к потолку и потёр подбородок.

— Мне кажется, семьдесят шесть.

Будил немного помолчала.

— Итак, генотипирование — наш лучший шанс? — проговорила она.

— Да.