Охота на Тигра

– Семерых отыскали. – Бодро сказал молодой солдат. – Застыли уже. Товарищ сержант, посмотрите, один еще тепленький! Бормочет что – то.

Стройников немного понимал по-немецки, писать не умел, хотя читал с трудом, а в разговоре мог выхватить некоторые понятные фразы, из которых улавливал смысл сказанного.

Пролежав на снегу пять часов, раненый в живот немецкий солдат чудом остался жив и был на последнем издыхании. Перекинувшись с ним парой фраз, Николай сказал:

– Говорит не фашист, сказал, что работал на заводе и был мобилизован. Просит не убивать.

– Все равно скоро сдохнет, узнай хоть что-нибудь! – Торопил Беляков.

– Сказал, что служит в артиллерии, хотели захватить высоту, скоро подтянут пушки… хочет пить.

Дав раненому напиться из трофейной фляжки, Стройников задал вопрос. Немец, проговорив, что – то откинул голову в снег.

– Они еще вернуться.

Беляков, пихнув ногой немецкую каску, закинув трофейный термос за спину, пошел в деревню.

– Ну, как ты родимый? – похлопал по плечу Михась.

– Ничего, до свадьбы заживет. У меня один раненый в плече, двое парней погибло, гранатой наповал. Схороните с танкистами, а фрицев в овраг, чтоб не маячили перед глазами.

Собрав всех сержантов и старшину, Беляков принялся вынашивать план.

– У кого есть идеи? – Покосил бровью он.

– Удвоить ахранэние, караулы.

– За подмогою послать шустрого Алешку.

– Что это мы все обороняемся Костя? Пора и нам удар нанести.

– Не все сразу мужики. Все вы верно говорите. И караулы удвоим, половина отдыхает, половина дежурит, и Алешку пошлем к Михайлову. А уж коли ты предложил контр – удар, ты и пойдешь.

– Как не иначе? – Почесывая перевязанную руку, ответил Николай.

– Возьму два расчета бронебойщиков, деда Мирона в проводники и Якуташина в прикрытие.

– Тут верстах в шести дорожка есть, я по ней еще мальцом на затон за карасями бегал. – Затараторил с печи дед Мирон.

– На том и порешили. – Одобрил Беляков.

Взяв с собой еды на два дня в трофейных термосах, отряд, растянувшись цепью, шел за стариком. На плечах бронебойные ружья, на груди автоматы. Вещь – мешки помощников набиты боеприпасами. Прикрывая деда, позади шагал Игнат. Дойдя до лесной сторожки, бойцы притаились. Безмятежно в лесу. Сосны – исполины покрыты снежной шапкой.

– Следы заметили, но нету фрицев. – Сообщил Мирон.

Много окровавленных бинтов и следы от костра. Где-то рядом враг.

К полудню вышли на дорожку. Это ветка выходила на дорогу к Минску по которой проходило наступление основных сил Красной Армии. Дорожка в Гордеевку с назиму замерзшими гатями была обхоженной. Виднелись следы от гусениц и колес.

– Минируй, Игнат, а мы пока шалашом займемся, еще всю ночь здесь торчать.

Нарубив топором толстых веток и выложив лапником очищенную от снега землю, бойцы возводили шалаш. Высматривая удобную позицию для засады, Николай беседовал с Мироном.

– В Гордеевке когда последний раз был?

– Давненько не был, сынок. Немцы там лютовали, все черные, как черти в саже. Да и при моих – то годках двадцать верст как все сто покажутся.

– Эсэсовцы значит… дело плохо.

– Припомнишь, что видел там у немцев?

– Как не припомнить, тем летом захаживали туда сало менять, поросеночка доброго забили. Так немцев там не счесть. Танки и пушки, машины на колесах и диковинные на гусеницах.

– Ладно, отец ступай, чайку попей, ребята с шалашом, поди, управились.

Обтянутый плащ-палаткой и присыпанный снегом шалаш, был незаметен даже в сотне метров от дороги. Он удерживал ветер и накапливал теплоту человеческих тел.

– Вот основная позиция. Будем бить прямо из шалаша. Вторую позицию оборудуем за двадцать метров от дороги. Рядом с местом, где уложил бутылки Игнат. Здесь буду я со Сметаниным. Игнат и дед Мирон затаитесь в буреломе. Греться ходим по очереди. Всем понятно?

Бойцы, кивнув, разошлись.

Прошла ночь. Где – то неподалеку слышалось рычание танковых моторов, потом все стихло. Николай вышел из шалаша, не забыв завести часы. Зачерпнув рукою снег, пожевав его он сплюнув пошел к позиции закинув ПТРС на плече.

– Не замерз Сашка?

– Нет, вспотел даже в валенках, не то что гансы в своих сапожках! – засмеялся он.

– Тише ты! вот разошелся! – с укоризной произнес Стройников.

В дали послышался гул, затем треск. С каждым мигом всё нарастая и нарастая.

– Предупреди всех, чтоб готовы были! – хлопнув Сашку по плечу, скомандовал Николай.

Мухой, подлетев к шалашу, Сметанин, словно взяв там эстафетную палочку, рванулся к окопчику. Чуть слышно клацнули затворы. Все, затаив дыхание, ждали выстрела Стройникова. Он был командой к атаке. Из за занесенного снегом бурелома, в поворот вписался вражеский тягач. На тросе он тащил Опель – Блиц, который, раз от раза буксуя в снегу волочился за ведущей машиной. Пулеметчик в открытом тягаче крутил головой по сторонам, сразу видно, опытный фриц. Как ни странно, отставая метров на двадцать, машины сопровождал средний танк. Очевидно у «Панцера» были повреждения и он волочился позади, дабы при поломке не быть затором для машин.

– Держи гранаты наготове, чуть замешкаются, метай в тягач. – Вполголоса сказал Стройников.

Сашка, кивнув, прищурил глаза.