Охота на тринадцатого

– Я говорил, кэп только на симуляторах стрелял! – рявкнул командир. – Еще я говорил ему разовый комплект сопровождения целей поставить – и мы поставили! Стрелкам готовность, Серж – маневр!

Полыхнуло, сверкнуло и дробно простучало по корпусу.

– Пронесло! – выдохнул пилот. – Ай да фантом, ай умничка, все на себя собрал…

Истребитель совершил маневр. На этот раз офицер был готов. Ну, он посчитал, что готов. По крайней мере, ему удалось разглядеть подсвеченные взрывом фантома корпуса «Дьяболо» и от души пройтись по ним трассерами. Сначала мимо, потом, с поправкой, в самую, так сказать, гущу.

– Кто так стреляет?! – заорал командир. – Руки оборву – по задницу!

– Я так стреляю! – ответно заорал стрелок. – Фантома кидай, мы в прицеле!

– Ой-ой-ой, мамочки… – забормотал пилот, – Куда удрать-то, куда же… ой, щас врежут…

Офицер вжался в компенсатор – хотя чем это могло помочь при попадании? Полыхнуло. Сверкнуло. Дисколет крутнулся, кувыркнулся, резко дернул в сторону.

– Фантомов больше нет, – сообщил командир напряженно. – Только НЗ, но он НЗ. Сереженька, давай. На матку, и да защитит нас Даждь-бог!

Пилот дал, да так дал, что офицер сразу и до конца боя утратил связь с реальностью. Они крутились и прыгали, плевались трассерами, пулялись торпедами – парочку офицер даже запустил сам – носились в самой гуще вражеских истребителей и неслись куда-то сломя голову, то есть быстрее, чем «на полной», причем намного быстрее… а потом перед ними выросла громада европейской матки во всем своем жутком могуществе. Искорками вспыхивали створки, выпуская в бой новые звенья истребителей, мерцали экраны Фридмана, и хищно зыркали по сторонам рыла защитных орудий, грозя спалить ничтожного пришельца. Офицер взмолился Даждь-богу, в которого не верил, чтоб это оказались не лазеры. Потому что если лазеры, то им конец. От лазера не уйти, не увернуться.

– Вот она, сука! – зловеще сказал командир. – Ишь как лазерами окрысилась! Серж… у меня три фантома, понял? Три, запомни! И все они – для ухода! Понял?!

– А блок частичной невидимости? – уточнил пилот. – Тот, что с битого разведчика сняли?

– Цел, – признал командир. – Может, даже работает. На нем и пойдем. А что нам еще остается делать?

У офицера было свое мнение насчет что делать, подкрепленное суровыми наставлениями по тактике, где прямо было сказано, что истребитель матке не соперник – да кто бы его слушал? Так что они пошли. Прямо на матку. Прямо туда, где мерцали искорками створки стартовых площадок. Да прямо по ним – ракетами!

А потом они драпали, неслись, метались сумасшедшими зайчиками, выкидывали оставшихся фантомов, потом кассеты пассивных целей, потом облако помех… а потом они получили наконец, как и пророчил утром пилот, от парочки «Дьяболо» под хвост и тихо закувыркались прочь от всех опасностей, отстрелив имитаторы обломков чуть ли не в обзорные полусферы недоверчивых европейцев. И наступила блаженная тишина – в паре с противной невесомостью.

– Уходят европейцы, – наконец подал голос командир. – Не понравились им ракеты в створках! То-то же.

Офицер вздохнул и отцепил сведенные судорогой пальцы от ручного управления огнем. Рядом то же самое сделал стрелок.

– Нормальный дисколет, – неохотно признал пилот. – Если дооснастить, то даже хороший. Зря я его. Корпус все попадания выдержал, сферический обзор работает, и олл-аут ему нипочем. Да, и трассеры подчиняются, как ни странно.

– Мы их световодами продублировали, – напомнил командир.

– Оборвал я световоды, – смущенно признался пилот. – Когда припекло, забылся и крутнул диск на полную. И оборвал. А трассеры – ничего, стреляют. Да, кстати, стрелки, как вы там?

– Как живые, представляешь? – нервно отозвался стрелок. – Ни разу компенсаторы не сорвало!

Офицер вспомнил про компенсаторы, и на него накатило.

– Кэп? – тут же среагировал на странные звуки командир. – Кэптэн Джонс, что с вами?

– Я… счастлив, – отозвался офицер, пряча от стрелка трясущиеся руки. – Я… я тут посчитал… меня в бою обозвали мудаком, придурком, дебилом, тормозом, дауном…

– Сопляком! – радостно вспомнил стрелок.

– Да, им тоже, – принял подсказку офицер. – И в целом я… согласен с такой личностной оценкой. Но… штабным-то за что? Я категорически против несправедливости!

Они вчетвером тихо посмеялись.

– Это нормально, кэп, – объяснил командир. – В бою – нормально. Можно перед боем жрать лучшие в мире российские стимуляторы…

– Ни за что! – твердо определился офицер.

– … а можно ругаться в бою. Эффект, в общем-то, аналогичный.

– А еще у меня есть вопросы, – сообщил офицер.

– Кэптэн Джонс! – укоризненно сказал стрелок. – Ну как не стыдно? А мы вас чуть в экипаж не приняли! Вот, даже пострелять дали! Как думаешь, командир, если его сейчас грохнуть и выкинуть в люк, удастся списать на боевые потери?

– Не удастся, – пресек офицер. – Боевые потери сами в люки не выпрыгивают. Особенно с дыркой в голове. Ну так что с вопросами?

– Кэп, вот зачем вам неуместное любопытство? – вздохнул командир. – Так славно повоевали, даже живы остались, что особо приятно, и тут на тебе, что да почему…