Охота на Ведьм

— Никаких отпечатков, даже никаких следов, — продолжил Филипп, — То есть, следы есть, через все поле, ведут они к дороге, дальше обрываются. Скорее всего, он сел в машину и был таков. Все, что можно сказать – он носит обувь сорок третьего размера. И, вероятнее всего, высокий, что в общем-то совпадает с описанием официантки и бармена, не смотря на всю его неприметность, они сошлись в том, что рост парня – выше среднего. Ну а про машину нетрудно было и вчера догадаться.

Он опять замолчал.

— Не тяни, — пригрозила я, почувствовав, что это еще не все.

— Девушка умерла в огне довольно быстро, по словам Вани хватило пары минут, что показалось мне странным еще вчера. Но потом я вспомнил про пытки… Так вот, вскрытие показало, что у нее была тяжелая травма черепа, точнее, самого основания затылочной кости, прямо возле шеи. Она вряд ли смогла бы нормально жить после подобного, даже если бы ей оказали квалифицированную помощь.

— Травма черепа?! Но…

— Нет, никаких травм, идентичных предыдущим, кроме конечно сожжения.

Он так спокойно об этом говорил, что я невольно поморщилась.

— Может, она пыталась сбежать?

— Почему ты так решила? — удивился Филипп.

— Ну зачем бы ему бить ее по голове?

— Травма черепа это не всегда удар, Кира.

— Так, судя по всему, ты тут не об ударе рассказываешь. Тогда что с ее черепом?

— В том то и дело: пока не понятно. То есть, объяснить в общих чертах судмедэксперт смог, но вот от чего она пока неизвестно. Думаю, рано или поздно они это установят.

«Ага, скорее второе чем первое» — мысленно съязвила я, а вслух потребовала:

— Объясни.

Филипп по обыкновению посверлил меня взглядом своих черных глаз и неохотно заговорил:

— Повреждения не соответствуют однократному и сильному удару, слишком много мелких, раздробленных костей. Обычно бывает трещина, вмятина или что-то подобное… Честно говоря, я в этом не особо силен. Эксперт сказал, что подобную травму могла вы вызвать долговременное возрастающее давление, как будто нечто вроде конца палки давило ей на затылочную часть черепа в течение некоторого времени.

— Это тоже была пытка, — пробормотала я.

— Думаю, ты права.

— Нет, я точно права… — перед глазами поплыли не самые приятные картины, и я быстро их отогнала, тряхнув головой, — Первую девушку пытали, только по-другому. Ее мышцы порваны, я говорила, что это похоже на дыбу. Ты тогда не принял мои слова всерьез.

— Ты была не в себе…

— Черта с два! Я всегда в себе.

— Хорошо, хорошо, — Филипп поднял перед собой руки, то ли призывая успокоиться, то ли хотел защититься от меня.

Я продолжила:

— Так вот… Дыба – это самое распространенное орудие пыток, которое использовалось во времена охоты на ведьм. Но было еще множество всяких гадостей, в те времена психи были очень изобретательны. Я не помню названия, но уверена, что нечто, связанное с подобной травмой головы у них имелось. Кажется, что-то вроде столба, название у него какое-то неудобоваримое…

— Ничего себе у тебя познания. Я думал, женщин просто сжигали на кострах.

— Сжигали, — кивнула я, — Но перед этим выпытывали признание во всех грехах, я же рассказывала. Невиновные признавались, даже от себя наговаривали, лишь бы их просто казнили и перестали мучать.

— Жестоко.

Я молча кивнула. Черт, похоже, это заразно, нахваталась от Филиппа. Раньше у меня такой привычки не наблюдалось.

— Откуда ты все это знаешь? — вполне логично поинтересовался он.

— Я же тебе уже говорила: читала где-то.

— Думаю, тебе лучше вспомнить, где именно. Ведь если ты права…

— Ты действительно думаешь, что нас связывают познания о ведьмах?! Я же сказала, я в своей жизни очень много всего читала, откуда я знаю, где именно я это вычитала, раз это было много лет назад? Не думаю, что он в курсе всей моей библиотеки или что-то вроде того. И я никогда не колдовала в шабаше, хотя тебе наверное в это и трудно поверить. Это просто книга, Филипп, я так же не состояла в кружке любителей ведьм или поклонников методов средневековой инквизиции, нет.

— Все равно, мне не нравится такое совпадение.

— Хорошо, спрошу сегодня у Янки, раз тебе от этого будет спокойнее, — закатила я глаза.

— У Янки? Это твоя подруга-блондинка, которая на девятке катается?

— Ага.

— А она то откуда может знать?

— Янка знает все: от моих исходящих сообщений годовой давности до списка продуктов, на которые у меня аллергия, хотя сама я ни о том, ни о другом особо никогда не задумывалась.

— Это занятно.

— Просто она слишком любопытная и гиперактивная, — пожала я плечами, и вдруг улыбнулась, — Например, пока я завариваю чай, она успевает обежать всю квартиру, проверить мой телефон, ноутбук, айпад.

— Похоже, ты не имеешь ничего против.

— Мне нечего скрывать от подруги.

— Похоже, вы очень близки?

— Никого ближе Янки у меня нет, так что да.

Филипп опять поднял на меня свои черные глаза, от его взгляда я привычно поежилась, ругая себя за внезапную откровенность. Ну какой черт меня дернул рассказывать постороннему о своей подруге и о нашей с ней дружбе?

Некоторое время мы провели молча, думая каждый о своем. О чем думал Филипп мне неведомо, а вот я о письме, что пришло накануне.