Охота на ведьму

Спутник смерил её подозрительным взглядом, но промолчал.

Несмотря на все опасения, вздорной парочке так никто и не встретился. Путники беспрепятственно проникли в парк, а потом липовая аллея вывела их аккурат к дому.

В поместье Нониче всё дышало достатком — ухоженный газон, пышные клумбы, посыпанные каменным крошевом дорожки. Людей и в этот раз видно не было, словно какие-то неведомые силы благоволили успешному завершению пути. А очень скоро заговорщики оказались рядом с особняком — высоким зданием с огромными окнами, затейливой лепниной и страшными мордами мраморных горгулий под карнизом. Жуткие каменные рожи совершенно не вписывались в облик постройки. Торой окинул дом озадаченным взглядом — такого сочетания роскоши и безвкусицы ему ещё не доводилось видеть. К восточной стене особняка примыкала вычурная одноэтажная постройка с пилястрами и капителью, видимо, та самая оранжерея, о которой говорила девушка. Плотный полог плюща обвил стену здания и был покрепче любой верёвочной лестницы.

— Лезьте за мной, только тюк захватите, если слуги на него наткнутся, будет скандал. — С этими словами Люция начала ловко карабкаться на крышу постройки.

Торой пристально смотрел за тем, как мелькают в подоле платья худые ноги. Какое-то странное сомнение зарождалось в его душе.

— Эй! — шёпотом позвала сверху девушка. — Вы там уснули что ли? Бросайте сюда узел и лезьте скорее.

Мужчина с подозрением уставился на её раскрасневшееся лицо.

— Ну? Что вы на меня таращитесь? Лезете или нет? Теряем время!

Пожав плечами, он последовал за своей спутницей. И уже через несколько секунд стоял рядом с ней на крыше оранжереи.

— Вон в то окно. Лезьте первым, оно открыто. Я подам узел. Давайте быстрее, заклинаю! — девушка уставилась на него глазами, полными отчаянной мольбы.

Торой ловко подтянулся и перемахнул через подоконник.

— Держите! — Люция ловко швырнула в окно тюк с тряпьем.

Торой подхватил поклажу, и его спутница без промедления забралась в окно.

— Ну, всё. На месте… — облегчённо выдохнула она, спускаясь с подоконника на пол.

Мужчина огляделся. Комната на библиотеку походила мало, точнее не походила вовсе — совершенно пустая, но с высокой мощной дверью. Окном что ли ошиблись?

— Что… — он повернулся к девушке и осёкся.

Дочка птичника сотворила в воздухе быстрый и несколько неряшливый пасс. И Торой сразу же почувствовал, как узел с тряпками, лежащий у его ног, налился непонятной тяжестью.

— Не двигайся. Будет только хуже. — Люция закрыла окно на шпингалет и запечатала его ещё одним, но уже менее нервным пассом.

Пленник увидел, как щель между створками исчезла, словно её и не было никогда. Так глупо попасться! В примитивнейшую ловушку третьесортной ведьмы! Он даже не мог понять, каким образом этой сопливой девчонке удалось его столь безыскусно провести. Однако, не утратив надежды на спасение, Торой всё же попробовал пошевелиться и, конечно, не смог — тюк с одеждой, лежащий в ногах, превратился в огромный белёсый пористый гриб из разряда тех, что растут в тёмных сырых подвалах. Подрагивающие тошнотворные поры мягко обхватили ноги жертвы и с липким чмоканьем присосались сквозь одежду к коже.

Торой почувствовал, как парализующий тело яд стремительно изливается в кровь. Руки онемели, дышать стало трудно, почти невозможно. Ещё пара секунд и сердце остановится. Навсегда.

Он с невысказанной яростью посмотрел на стоящую возле окна ведьму и от всей души жалел, что не может шевельнуться. Через пару секунд под кожей разлился мертвящий холод — это кровь замедлила свой ток — сердце болезненно сжалось и замерло. Торой даже не почувствовал, как его онемевшее тело обмякло и упало в жадно раскрывшиеся подрагивающие поры гигантского гриба. Мир вокруг опрокинулся, и всё поглотила тьма.

* * *

Он открыл глаза, тупо соображая, что же произошло. Первое, что предстало взгляду — был потолок. Высокий, покрытый причудливым орнаментом, который по углам переходил в лепнину. Где-то он уже видел похожую… Ах, ну да! Снаружи дом украшен такими же безвкусными цветками-лепестками. К счастью, искажённые морды горгулий со стен не скалились. Даже от сердца отлегло…

Торой кое-как огляделся. Комната оказалась небольшой, но очень неуютной. Обстановка была выдержана строго в багровых тонах — тяжёлые терракотовые гобелены по стенам, пурпурный ковёр на полу и мебель красного дерева. Причём обивка почему-то ослепительно-белая. Этот отвратительный контраст девственно-снежного и багряного невыносимо раздражал. Окна в покое не оказалось, но там, где оно предположительно могло бы находиться, стоял массивный чугунный канделябр. Красные свечи чуть слышно трещали и в их колеблющемся свете тени на гобеленах тревожно подрагивали. Одним словом — аристократическая жуть — мрачная, безвкусная и вычурная. К счастью, кроме аляповато-пафосной мебели и едва живого пленённого мага в комнате никого не было.