Охота на волков

— Чего вали-то? Сейчас побазарим, подумаем. На вокзале за них, знаешь, сколько гребут! Сто пятьдесят — самое малое, а за сотню только прошмандовки соглашаются, — подростка, кажется, всерьез заинтересовало предложение Леонида. Ясно было, что роль антрепренера он исполняет впервые и вообще в сутенерство свое играет, но ведь как играл, подлец! И роль желторотому паскуднику откровенно нравилась.

Сменив вихляющуюся походку, на шаг шерифа из ковбойских вестернов, паренек двинулся к сидящей чуть поодаль подружке. Видимо, той самой Марье. Леонид пригляделся. Обычная девчушка, белокурая и голубоглазая, явно принявшая лишку, с плывущим взором и слюнявым плохо крашенным ротиком. Склонившись к ней, доморощенный сутенер о чем-то азартно зашептал. Леониду подумалось, что и шепот у подростка, должно быть, такой же ломкий и неприятный. Цедить сок разом расхотелось. Залпом опустошив емкость, он поднялся, не глядя на шушукающих шалопаев, двинулся к выходу.

— Э-э, мужик! Ты куда? — подросток метнулся следом, уцепил за рукав. — Ты погоди уходить, подумаем. С Марьей пока проблемы. Ломается, дура. Но тут другая есть. Еще лучше… Могу поговорить.

— И тоже за полтинничек? — Леонид с трудом сдерживался. Правая рука набухала и наполнялась тяжелым зудом. Это напоминало нездоровую чудную эрекцию. Подростка хотелось ударить, но он крепился. Такого хлюпика можно было ненароком и зашибить.

— Считаешь, дорого?

— Считаю, очень, — Леонид рывком освободился.

— А сколько ты бы дал? — парнишка не желал отставать. Не отвечая, Леонид вышел на воздух, плотнее запахнул куртку. И тут же решил: попрутся за ним, значит, так тому и быть. Пусть пеняют потом на себя.

Парнишка и впрямь вышел, но, видимо, что-то почувствовал, потому что затоптался на крыльце и заговорил совсем о другом:

— Ты случайно не с Горки?

«На Горке» и у «Восьмерки» — слыли самыми шпанскими районами. Упомянуть о них в беседе считалось солидным. Леонид сожалеюще взглянул на прыщавого сутенера и нехотя кивнул. Недоразвитый Пача вызывал у него откровенную брезгливость.

— Знаю. Там у вас ребята зачухонистые, крутые…

— Крутые? — Леонид недобро улыбнулся. — И что? Я должен испытывать гордость за эту самую зачухонистость? Прыгать от счастья должен? Какого хрена ты тут вылез? Девок своих прыщавых предлагать?

Говорил он хрипло, зло, чуть-чуть не рычал. Паренек попятился. Оно и понятно, не волк еще — и даже не волчонок. Недоумение на его конопатом лице сменилось неуверенной ухмылкой. С этой гримасой он и скрылся. Хлопнула дверь, коротко дохнуло прогорклым теплом, химическим запахом заокеанской курицы. Подождав немного, Леонид понял: никто больше не покажется. Можно было смело отправляться домой.

Однако с мыслями о доме он поспешил. Охота на волков только начиналась, и приключение его все-таки подкараулило. Уже покидая смурной квартал, Леонид обратил внимание на странную троицу. Точнее говоря, троицей они как раз и не были. Двое молодых в кепках-ушанках, в черном безликом обмундировании за локти вели тучного покачивающегося мужчину. Тот пытался что-то запеть и, вяло перебирая ногами, то и дело норовил прилечь на дорогу. Но его крепко придерживали, искусно изображая заботливых племянничков, что-то бодро втолковывали с двух сторон. Все бы ничего, но выдавали пареньков вороватые, бросаемые по сторонам взгляды. Ежу было ясно, что захмелевшего «фраерка» собирались «пополоскать».

Встрепенувшись, Леонид глазами прикинул возможный маршрут троицы и, стиснув в кармане кастет, двинул в обход гаражей. Сердце возбуждено било тревожную дробь, голову сладостно кружило. Все-таки не зря он забрел в этот гадюшник! Совсем не зря!… Он старался по возможности не суетиться, шагать ровно и неспеша, однако в голове уже бурлили темные смерчи, и мысленно он прокручивал вариант за вариантом. Не трудно было понять, что далеко мужичка не поведут, чего надсажаться? В первой же подворотне навернут по кумполу или брызнут в лицо из газового баллончика. А может, и этого делать не будут. Зачем валить такого кабана? Почистят в стоячем виде и дадут хлебнуть порцию из горлышка. В таком состоянии он, пожалуй, ничего и не заметит. Оберут, как липку, похлопают по плечу и распрощаются.

С улицы Леонид свернул в распадок между гаражами и пошел быстрее. Фонарей здесь уже не водилось, и он щурился, стараясь обходить заляпанный экскрементами снег. Лабиринт, как и все подобные лабиринты, оказался заковыристым, но направление удалось более или менее выдержать.

Насчет намерений пареньков он не ошибся. Они и впрямь сошли с дороги, посчитав, что для задуманного местность достаточно укромна. Свидетелей можно было не опасаться. Если кто и увидит возню над упавшим, то толком все равно ничего не рассмотрит, и, даже рассмотрев, предпочтет обойти стороной.