Охота на волков

Как я мог забыть, что она выскочила во двор в легком, открытом платье и теперь стояла на зябком, осеннем ветру, сохраняя последние силы? И все-таки они оставили ее. Ноги Насти подкосились, и я едва успел подхватить ее обмякшее тело.

— Ничего, бывает, отойдет. Притомилась просто, — поставил свой диагноз Сергей. — Пойдем, устроишь ее в мансарде. Пусть отдохнет как следует.

Через два часа, когда мы сидели в кабинете Сергея, допивая уже не первую кружку горячего кофе, я узнал все подробности о проведенной операции, и тут вошел Слава.

— Ну и наломали же вы дров, мужики! — начал он прямо с порога. — За один вечер — четыре трупа! Сережа, как ты думаешь, это — не много?

— А ты считаешь, было бы лучше на них наручники надеть? — съязвил Сергей.

— Да понимаю я тебя! — вдруг взорвался Слава. — Но привык я все по закону!

— Законы меняются, — вставил я. — Главное в том, что она сейчас спит, а мы общаемся друг с другом. Не переживай, Слава. Ты же привык из города мусор выметать. Так вот, считай, что мы тебе немного помогли.

* * *

Настя постепенно превращалась в прежнюю Лису, хотя нельзя было не заметить, что произошедшее оставило-таки заметный след в ее утонченной душе. Она вздрагивала по ночам, судорожно прижималась ко мне, словно спасалась от чудовищных преследователей. Но, слава Богу, это становилось все реже и реже. В такие минуты я крепко сжимал зубы, пытаясь подавить в себе ярость к ее мучителю, несмотря на то, что за его спиной давно уже захлопнулись ворота ада. Оставалось надеяться: время залечит ее раны; и я хотел ускорить этот процесс.

Зная о пристрастии Насти к красивым безделушкам, в один из вечеров, обшарив все ювелирные магазины, я, наконец, нашел то, что искал. Признаться, я даже не ожидал такой удачи. Еще под стеклом витрины очаровало меня фантастической работы кольцо, на котором присел отдохнуть лесной мотылек с изумрудным тельцем. На его крыльях, словно роса, были рассыпаны бриллианты, и мне казалось, что он вот-вот вспорхнет, но его платиновые лапки и не думали расставаться с золотым обручем.

Выбрав подходящий момент, когда Настя пребывала в хорошем настроении, я с напускной торжественностью подошел к ней и достал из кармана синюю бархатную коробочку. Моя Лиса теперь больше походила на сытую рысь, и могучий инстинкт охотника будоражил ее кровь. Настя кидала своей взгляд на коробочку, с коробочки — на меня, и было видно, что она нашла брешь в маске, которую я на себя надел, разглядев под ней нечто серьезное.

— Котик, расслабься и взгляни сюда! — с этими словами я открыл маленький ларец.

В изумленно распахнутых глазах вспыхнул неподдельный восторг, подчеркнутый блеском единственных на земле камней, способных своим сиянием порождать это чувство.

— Какая очаровательная прелесть! — почти беззвучно прошептала Настя. — А помнишь, в заимке, там, на берегу, мне на руку сел мотылек?..

— Это он и есть, только теперь он всегда будет сидеть на твоем пальце.

— Тогда на, усаживай! — и она протянула свою ладонь, слегка оттопырив безымянный пальчик. Словно выпорхнув из прошлого и преодолев немыслимое расстояние, мотылек скользнул из моих рук, уютно поселившись на предложенном месте. Лиса, любуясь, отвела руку в сторону. Она наслаждалась призывным блеском посланца всколыхнувшейся памяти, затем, хитро прищурив глаза, сладко пропела:

— Андрей, а ему одному здесь не будет скучно?

— У меня не хватило времени найти ему пару; ничего, потерпит немножко, подберем.

Я не ошибся в своих ожиданиях. Пролетела еще одна неделя, и она стала прежней Настей. Мы нашли достойную спутницу заждавшемуся мотыльку и, почти не разлучаясь, наслаждались нашим уединением. Словом, все шло своим чередом…

* * *

Нудный телефонный звонок в несусветную рань заставил меня подняться, и я раздраженно посмотрел на часы: ровно шесть. Снял трубку:

— Слушаю!

— Андрей?

— Говори, Сережа!

— Извини , что разбудил, но надо бы увидеться до того, как сюда придет Слава. Двадцати минут, я думаю, хватит.

— Заваривай кофе! — вместо ответа сказал я.

— Уже поставил.

— Тогда лечу.

Сергей выглядел бы безупречно, не будь той крайней усталости, которую он не смог спрятать от меня.