Охота светской львицы

Как все же здорово, что Жанна подарила мне в союзники тайца, знающего английский. Конечно, Оксфордом здесь и не пахло, впрочем, и у меня тоже.

– Да, сейчас подниму детей. Я дала им поспать, чтобы они не плакали.

Лютик говорил отрывисто, словно каждая фраза давалась ему с трудом.

– Идти тихо. Охрана спит. Выпили необычное пиво. Будут спать еще два часа. Я иду с вами.

– Мы рады тебе, – улыбнулась я и пошла будить девочек.

Вероятно, дети все же осознали всю серьезность положения, поскольку встали без единого хныка. Они не задали ни одного вопроса, настороженно глядя на Лютика.

– Это дядя Лю… ой, дядя Тхан, – пояснила я им, – он нам помогает убежать. И тоже уходит отсюда.

– Еще бы, – сочувственно прошептала Кузнечик, – работать у такой змеюки!

– Все, отставить разговоры, – распорядилась я. – Ни звука чтобы не слышала. Идем за дядей Тханом медленно, не спеша. Смотрим под ноги, а не по сторонам. Круги надеть здесь, чтобы руки свободны были. Ну, с богом!

Лютик недоуменно смотрел, как девочки натягивали на себя круги. Но когда я объяснила ему – зачем, он одобрительно кивнул. И мы пошли.

Ночь была совершенно роскошная. Бархатное южное небо задрапировалось звездами от макушки до пяток, луна жеманно щурилась, довольная производимым впечатлением. Но было в этой ночи что-то очень странное, и я никак не могла понять – что. Мы шли к океану в звенящей тишине, слышался лишь шум прибоя. Никто, к счастью, нам не попался на пути, все шло на удивление гладко. Но что-то не давало мне покоя, зудело в голове, словно назойливый комар.

И внезапно до меня дошло. Тишина и пустота. Словно в этой ночи не существовало никого и ничего, кроме нас. Понятно, что люди спят. Но насекомые, птицы, кошки, наконец! Ночная жизнь всегда наполнена звуками, но не сегодня. Или в Таиланде всегда так? Ладно, это не так уж важно. Странно, непонятно, ну и что?

В конце пляжа, у небольшого пирса, качалось на привязи несколько яхт и катеров. Лютик подвел нас к одному из них и жестом пригласил внутрь. Неуклюже цепляясь своими кругами за борта, девочки друг за дружкой полезли туда. Я поднялась на борт последней. Лютик отрицательно покачал головой:

– Выходи.

– Почему? – обалдела я.

– Будешь помогать мне. Мотор я завести не могу. Все проснутся. Будем тянуть. Долго. Пока не отплывем далеко. И еще. Вот, возьми, – и он протянул мне веревку.

– Зачем?

– Пусть дети обвяжутся этим. Если перевернемся – в темноте не потеряемся.

И мы поплыли.

ГЛАВА 37

Естественно, катер не был оснащен веслами – зачем, если есть мотор? В нашем случае веслами стали мы с Лютиком. Обвязав себя вокруг талии веревками, мы закрепили их на носу катера. Веревку я отдала Кузнечику, поручив ей сделать из девочек бусы.

В общем-то, плаваю я неплохо. Но медленно. И лягушачьим стилем. Поэтому помощница из меня, если честно, была аховая. Совершенно не к месту я вспомнила, как у нас во дворе два лабрадора катали детей на санках: это только казалось, будто тащат обе собаки, на самом же деле санки пер молодой, энергичный и глуповатый кобель Шон, вывалив язык чуть ли не до земли. А его родная бабушка Джина бежала неторопливой рысью, невозмутимо поглядывая по сторонам, и ее поводок, привязанный к санкам, заметно провисал. Такая же история получилась и у нас. Молодой парень энергичными гребками тянул катер в океан. Насчет языка его не знаю, мне видно не было, поскольку я сосредоточилась лишь на том, чтобы не мешать Лютику и хотя бы держать правильно заданное им направление. Моя веревка напоминала поводок Джины.

Не знаю, заметил ли это Лютик, но, во всяком случае, он плыл целеустремленно, не останавливаясь. И все же продвигались мы мучительно медленно. Горизонт уже начинал светлеть, а мы еще не выбрались из бухты, в которой пряталась «Золотая рыбка». Желанный мыс, после которого нас уже не было бы видно и, самое главное, слышно, казалось, играл с нами, отбегая всякий раз, как мы к нему приближались. Лютик явно выдыхался и плыл все медленнее. Тогда я тихо окликнула его и предложила поменяться ролями – я потяну катер вперед, тем более что теперь, когда стало почти светло, направление нашего движения потерять было бы довольно сложно. Лютик согласно кивнул и сбросил темп, а я с энтузиазмом перехватила инициативу. И чуть не лишилась нижней половины туловища, когда обвязанная вокруг пояса веревка, сговорившись с катером, дружно потянула меня назад. Если эти гады будут продолжать в том же духе, мне только и останется петь вместе с Ларисой Долиной: «Половинка моя, половинка моя, как я по тебе скучаю!»

Но с любопытством поглядывающее на нас из-за горизонта солнце подстегивало меня лучше любого кучера. Стиснув зубы, я гребла и гребла, не выпуская из виду вожделенный мыс. И он приближался! Мучительно медленно, практически неуловимо, как движение часовой стрелки на часах, но приближался!