Охота за «Красным Октябрём»

— Адмирал Коров умер. Его арестовали офицеры КГБ, конечно, и вскоре после этого он умер от кровоизлияния в мозг.

— Наверняка кровоизлияние было девятимиллиметрового калибра, — сухо заметил Филитов. — Сколько раз я твердил, что этот долбаный флот нам не нужен? Какая от него польза, чёрт возьми? Можно использовать его против китайцев? Или против армий НАТО, которые нам угрожают? Нет, нельзя! Сколько миллиардов рублей уходит на то, чтобы строить и снабжать топливом эти красивые баржи для Горшкова, а что получаем взамен? Да ничего! Теперь у него пропала подводная лодка и весь гребаный флот не может найти её. Хорошо, Сталин умер, — он бы им показал.

Устинов кивнул. В свои годы он помнил судьбу тех, кто не могли доложить Сталину о полном успехе.

— Как бы то ни было, Падорину, похоже, удалось выкрутиться. На подлодке оказался дополнительный контроль за командиром.

— Падорин! — Филитов поднёс стакан к губам. — Этот евнух! Я встречался с ним всего раза три, не больше. Сухарь, даже для политработника. Никогда не улыбнётся, даже если пьёт с тобой. Тоже мне русский! Скажи мне, Дмитрий, почему Горшков держит у себя столько старых пердунов вроде него?

Устинов поднял стакан и улыбнулся.

— По той же причине, что и я. — Оба засмеялись.

— Ну и как товарищ Падорин собирается защитить наши тайны и спасти свою шкуру? С помощью машины времени?

Устинов объяснил все старому другу. Мало с кем был так откровенен министр обороны, с кем он мог поделиться государственными секретами. Филитов был на пенсии, но по-прежнему оставался полковником бронетанковых войск и с гордостью носил военный мундир. Он впервые вступил в бой на четвёртый день после начала Великой Отечественной войны, когда фашистские оккупанты рвались на восток. Лейтенант Филитов со своей танковой ротой, укомплектованной танками Т-34/76, встал на их пути юго-восточнее Брест-Литовска. Он отлично проявил себя, уцелел в схватке с танками Гудериана, отступил вместе с остальными войсками и вёл непрерывные бои, пока не попал в огромный «котёл» возле Минска. Ему удалось вырваться из окружения, затем он вырвался и из второго окружения, под Вязьмой, после чего командовал танковым батальоном во время контрнаступления Жукова под Москвой. В 1942 году он участвовал в броске на Харьков, который закончился весьма печально, но снова уцелел и сумел выйти из битвы, на этот раз выпрыгнув из горящего танка и оставив позади разгромленные остатки полка в «котле» на берегу Днепра. В том же году, уже в составе другого танкового полка, он возглавил наступление, в котором были разгромлены итальянские части под Сталинградом и завершено окружение немцев. В этой битве он был дважды ранен. За Филитовым закрепилась слава отличного командира, к тому же везучего. Его везение кончилось у Курска, где он вступил в бой с дивизией СС «Рейх». Возглавив атаку, Филитов на своём танке попал под жестокий перекрёстный огонь 88-миллиметровых орудий немецких танков, находившихся в засаде. Просто чудо, что ему и здесь удалось уцелеть. У него на груди так и остались шрамы от ожогов, полученных, когда он вылезал из горящего танка, а его правая рука оказалась практически парализованной. Раненого бесстрашного командира, удостоенного трех «Золотых Звёзд» Героя Советского Союза и множества других наград, отправили в тыл.

После многомесячного лечения, переводов из одного госпиталя в другой, он стал приёмщиком на военных заводах, отправленных на Урал, к востоку от Москвы. Там он включился в новую работу с такой же настойчивостью и жаром, которые проявлял на поле боя, где стал настоящим боевым командиром. Здесь, на военных заводах, он служил стране ещё лучше, чем на фронте. Прирождённый организатор, Филитов быстро научился подгонять директоров, заставляя их улучшать производство, и убедил конструкторов вносить небольшие, но часто принципиально важные изменения в конструкцию танков, что спасло немало жизней и помогло выигрывать бои.