Охота за «Красным Октябрём»

Лодка, обозначенная американцами как «наживка-2 Поги», в советском военно-морском флоте носила название «Е. С. Политовский» в честь начальника инженерного управления Российского флота, который обошёл вокруг света и погиб в Цусимском сражении. Евгений Сигизмундович Политовский верой и правдой служил императору, как и подобало русскому морскому офицеру. Однако в своём дневнике, обнаруженном много лет спустя в Ленинграде, блестящий морской офицер страстно обличал коррупцию и разложение царского режима, что явилось резким контрастом тому беззаветному патриотизму, с которым он сознательно пошёл на явную смерть от артиллерии адмирала Того. Это сделало его настоящим героем в глазах советских моряков, стремящихся походить на него. И советское государство назвало в его честь свою самую совершенную подлодку. Однако, к сожалению, подводную лодку «Политовский» преследовали такие же неудачи, как и человека, в честь которого она была названа.

По акустическому почерку подлодку «Политовский» американцы отнесли к категории «альфа-3». Это было неверно — среди ударных лодок такого типа она была первой. Небольшая, веретенообразная ударная подлодка достигла скорости сорок три узла через три часа после начала ходовых испытаний. И уже через минуту после этого испытания пришлось прекратить из-за невероятного происшествия: каким-то образом на пути лодки оказался пятидесятитонный кит, и «Политовский» врезался прямо в бок несчастного животного. При столкновении было смято десять квадратных метров носовой обшивки, уничтожен купол гидролокатора, перекошена торпедная труба и почти залит торпедный отсек. Список этих повреждений не учитывает ущерба, нанесённого почти всем внутренним системам подлодки от электронного оборудования до плиты на камбузе. По мнению многих подводников, если бы командиром лодки был любой другой офицер, а не знаменитый вильнюсский мастер, она непременно погибла бы. С тех пор двухметровое китовье ребро украшает офицерский клуб в Североморске, наглядно демонстрируя прочность советских подводных лодок. На устранение полученных повреждений потребовалось больше года, и когда «Политовский» снова вошёл в строй, уже спустили на воду две другие «альфы». Через два дня ходовых испытаний с подлодкой случилось очередное крупное несчастье: на этот раз вышла из строя турбина высокого давления, и на её замену потребовалось шесть месяцев. Далее с лодкой произошли три аварии, правда, не столь значительные, и за «Политовским» прочно укрепилась репутация неудачника.

Старший механик подлодки Владимир Печкосов был правоверным членом партии и убеждённым атеистом, но, будучи моряком, не мог не быть суеверным человеком. В старое доброе время его лодку освятили бы при спуске на воду и всякий раз окропляли бы святой водой перед выходом в море. Это был впечатляющий обряд — с бородатым батюшкой, кадилом и молитвами. Но… времена те прошли, и ему пришлось выйти в море без всего этого, о чём он искренне сожалел. Везения не помешало бы. Дело в том, что у Печкосова возникли проблемы с реактором.

Реактор «альфы» невелик из-за относительно маленького корпуса самой подлодки. Однако несмотря на небольшие размеры, он обладает значительной мощностью, а у «Политовского» он работал на полной мощности уже более четырех суток. Они мчались к побережью Америки со скоростью больше сорока двух узлов. Это была предельная скорость, которую мог развить реактор, построенный восемь лет назад. «Политовского» планировалось поставить на капитальный ремонт, чтобы установить новое гидролокационное оборудование, компьютеры нового поколения и новую систему управления реактором. Печкосов считал безответственным — даже безумным — гнать лодку на пределе возможностей, хотя пока все на ней функционировало должным образом. Ещё никогда ни на одной «альфе» реактор не доводили до такого предела, даже новый, а на «Политовском» он дышал на ладан, а теперь стармех заметил первые тревожные признаки.

Начать с того, что в основном насосе высокого давления, прокачивающем хладагент по первичному контуру охлаждения, появилась вибрация, а это зловещий признак. Можно было включить вместо основного насоса запасной, но мощность его была пониже, и это означало, что скорость упадёт узлов на восемь. «Альфа» обладала такой высокой мощностью не благодаря натриевой системе охлаждения, как считали американцы, а просто из-за намного более высокого давления, чем у любого корабельного реактора, и применения принципиально новой системы теплообмена, увеличивающей общую тепловую эффективность до сорока одного процента, что намного превышало соответствующую величину у любой другой подводной лодки. Но за все надо платить — и при работе на полной мощности стрелки на всех приборах дрожали у красной черты, и это не было символическим пределом, а означало подлинную опасность.