Охота за квартирой (СИ)

   В огромной гостиной, действительно, горели свечи в старинных подсвечниках. И мы пили шампанское из высоких хрустальных бокалов. И меня, конечно же, разбирало любопытство - кто эта женщина - яркая, красивая, властная. Откуда у нее вся эта роскошь, что уж говорить, мне тоже было любопытно. Особняк на Рублевке, Мерседесы, дорогие украшения, и так далее. Но больше всего меня поражала атмосфера дома - старинная резная мебель, подсвечники, огромное количество антиквариата, портреты в овальных рамах. Я знал по своему опыту общения с самыми разными слоями общества, что, как правило, к такому стилю стремятся люди, не имеющие глубоких корней, но желающие продемонстрировать свою принадлежность к высшему свету. У нас, де, дворянские или купеческие корни, мы знаем, что чего стоит, и умеем ценить настоящую старину. Скорее всего, именно к такому социальному слою принадлежала и моя Стася.

   - Ваши предки, наверное, были из дворян? - задал я провокационный вопрос, ожидая услышать вымышленную легенду об очень знатных предках.

   - О, нет, - рассмеялась Стася. - Не из дворян, даже не из купцов. Мои предки были крестьянами.

   И она неожиданно начала рассказывать историю своей жизни, сама, без всякой моей просьбы удовлетворив мое любопытство. Предки ее, как рассказывал отец, были крепостными у богатых помещиков в Тверской губернии. А так ли это на самом деле, или нет - кто знает. Родители же Стаси, совсем простые люди, мечтали дать ей хорошее воспитание, и положили все свои силы, чтобы вывести дочь в люди. Отец работал каменщиком, то на стройке, то на частных заказах. Он был мастером своего дела. Уж так умел выложить кирпичную кладку, так сделать камин, что к нему обращались самые видные, влиятельные люди. И, благодаря этим связям, он и сумел отправить дочь в Москву, дать ей образование. Конечно, пределом его мечтаний было видеть свою дочь инженером. Настя и получила инженерное образование, однако никаких особых перспектив оно не сулило. Но вдруг ей повезло - попала в бизнес, и дальше дело пошло. За какие-то два-три года из бедной провинциальной девушки превратилась в преуспевающую молодую даму.

   Я слушал Стасю рассеянно. Стенные часы отбивали свой равномерный ритм, напоминая мне, что наше свидание скоро закончится, а дальше задушевной беседы дело пока не продвинулось. Неужели сегодняшний мой визит так и завершится ничем? - с грустью подумал я. И тут Стася, словно разгадав мои мысли, предложила, поднимаясь из-за стола.

   - Потанцуем?

   Я мгновенно ожил, обнял мою богиню за талию, и мы стали неторопливо и плавно двигаться на мягком ковре. Она вдруг сбросила туфли, и, разогретая шампанским, начала лихо отплясывать что-то наподобие твиста. Я тут же отреагировал, переключился на рок-н-ролл. Стася оказалась и в этом отличной партнершей. Я ловко вертел ее, она смеялась. Я подхватил ее на руки, закружил. И вдруг мой взгляд остановился на одном из портретов, который в колыхающемся пламени свечей, казалось, смотрит на меня очень живым, осуждающим взглядом. Я замер от неожиданности, пригляделся к портрету. На нем был изображен молодой, очень интересный мужчина, сидевший в задумчивой позе, подперев рукой голову. И на этой руке было тщательно прорисовано очень необычное кольцо, с большим синим сапфиром. Стася тут же перехватила мой взгляд.

   - Кто это? - осторожно поинтересовался я.

   - Лучше не спрашивай, Орест, - драматическим шепотом отозвалась Стася, легко перейдя на "ты". - Это - моя вечная боль, самая страшная трагедия моей жизни. Это мой муж...

   Стася замолчала. И я молчал, выжидая продолжения, но не смея задавать вопросы.

   - Когда мы познакомились, - сказала она, - Миша поразил меня своей красотой, умом, талантом. У нас началась безумная любовь. Но он был совершенно беден, и не хотел обременять меня своей бедностью. Он страшно переживал, что не может подарить любимой женщине все, что она пожелает. А мне ничего было не надо, я любила его больше жизни.

   Стася снова замолчала, ее зеленые раскосые глаза подернулись влагой. Я осторожно дотронулся до ее руки, и она не отдернула руку. Из этого я сделал вывод, что поступил совершенно правильно, и, осмелев, стал ласково гладить эту бархатистую ручку. Стася же не смотрела на меня, и продолжала говорить.

   - Ты даже не представляешь, Орест, какая это была любовь! Я помогла ему встать на ноги, втянула его в свой бизнес. И, когда он смог на собственные заработанные деньги, купить золотые обручальные кольца, он сделал мне предложение. Мы поженились и, жили счастливо...

   - Так отчего же вы расстались, если была такая любовь? - осторожно спросил я.

   - Мы не расстались, - голос Стаси дрогнул. - Мишенька трагически погиб в катастрофе, почти пять лет назад.

   Я выдержал должную паузу, и спросил.

   - И с тех пор ты одна?