Охота за общаком

Но теперь, на рассвете, стоя лицом к серому, остекленевшему морю и освобождая мочевой пузырь от излишков жидкости, Сосо был слишком сонным, чтобы думать о чем-либо ином, кроме возвращения в спальный мешок.

— Они не там! — вывел его из утренней одури голос Тенгиза.

Сосо недоуменно покосился на его руки, стряхивающие последние капли.

— Что у тебя не там?

— Не у меня, бол… — Тенгиз закашлялся. — Не у меня, брат. Корабль уплывает. Понимаешь?

— Почему? — разволновался Сосо до такой степени, что не заметил, как забрызгал новенькие китайские сандалии. — Куда он уплывает?

— Не знаю куда. Но знаю почему. Они опасаются слежки. Видишь, решили смыться на рассвете, чтобы никто не заметил. Значит…

— Что значит? Что?

— Знают, куда плывут, — пробормотал Тенгиз. — Буди Георга!

XXXVIII

Георг колебался недолго. Годы кочевой бандитской жизни приучили его принимать решения мгновенно, приспосабливаясь к обстоятельствам.

— По коням, — скомандовал он хрипло, как только сообразил, в чем дело. — Быстро, козероги, быстро! Если эти от нас уйдут, я вам головы поотрезаю.

Охваченный азартом и страхом упустить общак, он перестал церемониться с подручными, которым это не понравилось.

— Слыхал? — спросил Сосо, сворачивая палатку. — Он нас козерогами назвал. А это почти что козлы.

— Ничего, — успокоил его Тенгиз вполголоса. — Недолго ему боговать осталось.

— Сосо! — рявкнул Георг. — Беги на дорогу. Лови тачку. За любые деньги, понял? Поедем за ними. Нельзя упускать их из виду.

— У нас катер есть, — возразил Сосо, плохо переносивший физические нагрузки, особенно с похмелья. — Поплывем за ними, и все.

— Чтобы они нас сразу засекли и сменили курс? Ты этого хочешь, щенок?

Оскорбление было слишком сильным и незаслуженным, чтобы Сосо пропустил его мимо ушей и стерпел.

— Да пошел ты! — процедил он, ощерясь. — Сам ты… Слово «щенок» не прозвучало, но Георгу и этого было достаточно. Вот что значит давать подручным поблажки. Они наглеют, выходят из подчинения и начинают огрызаться. Что ж, Георг сам был виноват в этом, ему и исправлять свою ошибку.

Быстро приблизившись к Сосо, он заехал ему кулаком в челюсть. Точнее говоря, хотел заехать, потому что парень успел поставить блок и остановил кулак в нескольких сантиметрах от своей щетинистой скулы. А после этого сам нанес удар, достаточно ощутимый и точный, чтобы заставить Георга отшатнуться и схватиться за левый бок. Потерпеть поражение было равнозначно тому, чтобы расписаться в своей беспомощности и навсегда уронить авторитет в глазах этих двоих. Георг был готов застрелить их на месте, но пока что они были нужны ему. Не просто живыми, но покорными, готовыми исполнять приказы и мелкие поручения.

— Ну все, — пророкотал Георг. — Ты сам напросился. Его молодость проходила на таком же галечном пляже в Гаграх, где случались стычки с заезжими фраерами, недовольными тем, что местные парни цепляются к их спутницам. Тогда-то Георг и выработал свой собственный стиль боя, позволявший ему одерживать победы над более рослыми и сильными противниками.

Молниеносно присев, он подхватил два небольших продолговатых гладких камня, как раз умещающихся в кулаках. Однажды в азарте он сломал себе сразу два пальца на обеих руках, но то была долгая, яростная схватка, когда было не до предосторожностей. В настоящий момент Гоги полностью контролировал себя и силу своих ударов.

Подскочив к Сосо, он дважды взмахнул руками — сначала одной, потом другой. Первый удар опять не достиг цели, зато от второго голова Сосо качнулась так, что хрустнули шейные позвонки. Утяжеленные кулаки Георга замелькали снова и на этот раз попадали куда надо. Поединок не занял и минуты. Под конец Сосо опустился на колени, роняя вишневые капли на светлую гальку. Было ясно, что бегун из него сейчас никакой, но следовало дожать его, чтобы в следующий раз не было подобных проблем.

Георг пнул его в бок:

— Поднялся! Живо!

Постанывая и трогая языком шатающийся зуб, Сосо с трудом распрямился. Глаза у него были пьяные от боли.

— Беги, — сказал ему Георг.

Неуклюже развернувшись, парень затрусил через пляж, оступаясь на скользких камнях.

— Стой! — крикнул главарь.

Парень послушно замер.

— Сюда иди!

Сосо подошел, жмурясь, как пес, ожидающий взбучки.

— Ближе.

Сосо сделал два шажка вперед и остановился как вкопанный. На этот раз Георг занес руку, но не ударил, а провел ею по волосам. Сосо, как и следовало ожидать, дернулся. Отлично! Рефлекс закрепился.

Георг посмотрел на притихшего Тенгиза.

— Ты беги. Лови тачку. Возражений не будет?

— Не будет, — заверил Георга Тенгиз.

— Тогда вперед.

Парень лихо сплюнул и побежал. Георг смотрел уже не на него, а на скользящую вдали шхуну. Он был доволен собой и своим умением поддерживать железный порядок.

Напрасно. Если бы он заметил быстрые взгляды, которыми обменялись подручные, ему было бы не до самоуверенного спокойствия.

XXXIX

Часа два спустя Георг и Сосо лежали животами на успевших нагреться камнях и смотрели на шхуну. Без бинокля она была почти не видна из-за слепящего сверкания воды.