Охота за полимерами

— Вот, — покивал я. — Он, да и роботы, просто не успеют среагировать! И я в Райкоме. А там — справлюсь, — победно заключил я.

— А там тебя ждут распахнутые двери? — ехидно поинтересовалась Светка.

— Именно, — широко улыбнулся я. — Света, это Райком. Там, скорее всего, есть убежище. Точно есть. Вот только оно — гражданское.

— И разницы в званиях нет, — задумчиво протянула Света. — Красноармеец и есть красноармеец.

— Именно. Один запер, второй открыл.

— Это всё замечательно, Жора, но…

— Мопс, в озвученных вводных вероятность успешной операции по нейтрализации психически нездорового офицера, с выживанием меня? — обратился я у БВМ.

И честно, скажет, что меньше пятидесяти процентов — сам откажусь. Умирать неохота. А вот если больше…

— В случае абсолютной надёжности модифицированного Ловчего, уверенности в том, что тело товарища Жоры выдержит соответствующие нагрузки, то вероятность нейтрализации недееспособного офицера, пользующегося полномочиями, 86 %. Вероятность выживания товарища Жоры в процессе выполнения — 71 %. Анализ произведён на основе имеющихся данных и приведённых непроверенных сведений!

— Это я в курсе, Мопс. И что скажешь, Света?

— Что ты — долбаный псих, Жора. Не лучше этого старикашки, только по-другому! И ты же всё равно сделаешь по-своему!

— Не так, Света. Я жду аргументы, а не эмоции. Я вот сам, блин, протупил с этим щитом так, что до сих пор стыдно. Надо мной даже БАППХ смеялся…

— Серьёзно?!

— Угу.

— Аргументы, — хмыкнула Светка. — Аргумент подождать-подготовиться, сменить место и время ты отверг. Тогда их нет. Давай пробовать, Жора, — вздохнула она. — Умрёшь — в Вездетанк не пущу!

— Значит — на нём поеду, — нашёл хитрый выход я.

В общем, занялся я, для начала, Ловчим. И сматывающейся бобиной. Сосногорск — не только малоэтажная застройка, не высотки, но восемь и больше этажей до черта. И улицы относительно широкие. Так что вещь эта, притягивающий Ловчий, архинужная. Иначе никак.

И за час справился. Можно было «проводить испытания», но лишнее: Ловчий не раз испробован, сыт. Бобина на атомной батарее… ну если я с ней накосячил так, что заклинит и не сработает, то ТАКОМУ криворукому технику жить и вправду не стоит.

И стал возиться с бронёй. Нужна прочность, это само собой. Но и вес критически важен. Но это ещё полчаса.

А вот дальше критический момент: высадка, причём, желательно — незаметная. И тут был определённый риск, но приемлемый. Не больше всего остального. В общем, я занял место в тамбуре Вездетанка, а Светка, совершенно без мата, но ОЧЕНЬ обидно ругала старого пердуна в эфире. И, потихоньку подавала скорость. А Бейго печально подвывал. Сам понимал, что со сломанной лапой мне ничем не поможет, но тосковал, собакен. Ну, что уж поделать. А я стоял и ждал.

Раздались гудения рельс — это первая пристрелка, и тут же стали слышны приводы башен и отдалённые хлопки. Это по нам отминились, безуспешно. Гудение и выстрелы продолжались несколько минут, после чего Светка очень серьёзно сказала по внутренней связи:

— Минута. Не одумался?

— Нет.

— Удачи, Жора.

После чего Вездетанк взревел турбиной и, подпрыгивая на колдобинах, гудя от попаданий, рванул вперёд. А через минуту начала открываться дверь.

Боевой форсаж активирован!

И в ещё открывающуюся дверь я выстрелил Ловчим, в крышу восьмиэтажки, точнее, в её край. И врубил бобину.

Последовал рывок, как морковку из грядки выдернувший меня из Вездетанка. В режиме форсажа я бегло осмотрелся и в полёте подстрелил из рельсы летящего в вышине кривокрылого Кречета.

Вездетанк, окутанный впивающимися в роботов лазерными лучами, с разрывами от малокалиберной артиллерии на обшивке, отъезжал. В общем-то, это и было опасностью: попасть под осколки. Но — небольшой, и пронесло. А бобина тем временем перекинула меня через край крыши.

Боевой форсаж деактивирован!

Надпись появилась ещё до того, как я приземлился на крышу: чую, пригодится ещё. Приземлился, бегло осмотрелся, наметил маршрут. И втопил изо всех сил.

На крышу следующей восьмиэтажки я просто перепрыгнул — дури хватило, даже не гасил перекатом удар, просто пригнулся, и побежал дальше. Вниз даже не смотрел — фиксировал небо. И не зря: точка кречета мелькнула в зените, получила попадание из короткой очереди рельсой.

Сам факт падения я отметил уже в прыжке. И пролетев с пять метров, выстрелил ловчим: до шестиэтажки-цели я бы не долетел. А на крыше восьмиэтажки одновременно с моим приземлением раздался взрыв.

— Ну натуральные сволочи же! — возмутился я, меня боезапас на ходу.

И поскакал дальше. Двух Кречетов я ссадил, один раз сбил мину рельсой, один раз сдёрнул себя из-под взрыва Ловчим. Но жив, цел, немного подустал, но почти на месте, умеренно порадовался я, прыгая на крышу четырёхэтажки перед пятиэтажным Райкомом.

И чуть не помер, успев упасть на крышу и откатившись к краю, за козырёк.

— Мдя уж, — оценил я прожжённую полосу на грудной броне от лазерной турели. — Понаставил, паразит такой! — недовольно осудил я злостного старикашку. — Ладно, Жору так просто не возьмёшь!