Охота за слоновой костью. Когда пируют львы. Голубой горизонт. Стервятники

— То есть ты пытаешься убедить меня, что самое главное сейчас — выиграть время?

— Совершенно верно, приятель.

— А не потянуло ли тебя вновь на приключения с острыми ощущениями, пальбой и все такое прочее?

— Меня? Да ладно, не говори глупостей! Ты же меня знаешь.

— Вот именно, — подмигнул он своему отражению в зеркале и снова опустился в горячую воду, расплескав целую лужу на кафельный пол.

Приняв ванну, он спустился в ресторан, решив, что не мешало бы пообедать в приличной обстановке.

К озерному карпу, очень свежему и необычайно вкусному, Дэниел заказал бутылку прекрасного «Шардоннэ», привезенного с мыса Доброй Надежды, и с удовольствием осушил пару бокалов.

— А теперь надо подготовиться к работе, — пробормотал он под нос, поднимаясь к себе в номер. И не стоит торопиться, ибо раньше полуночи нет смысла выходить. Сложив в сумку все необходимое, Дэниел, испытывая крайнее возбуждение, прилег на постель. Он без конца поглядывал на часы, и в какой-то момент ему показалось, что они стоят. Он поднес их к уху; время тянулось невыносимо медленно, особенно сейчас, когда приходилось выжидать.

Четти Сингх смотрел, как охранники провожают последних покупателей супермаркета и закрывают стеклянные двери. Настенные часы показывали десять минут шестого.

Уборщицы уже мыли пол; дочери у касс пересчитывали дневную выручку. Девушки проделывали свою работу с особым тщанием, подобно тому, как непорочные девственницы обычно убирают алтарь в святом храме. Жена, словно суровая надзирательница, стояла рядом. Этим ответственным моментом завершался ежедневный ритуал торговли.

Наконец короткая процессия отошла от касс и направилась через торговый зал. Мать степенно шествовала впереди, а дочери смиренно семенили следом. В конторе Сингха женщины выложили на стол дневную выручку: аккуратно перевязанные в пачки банкноты и монеты в холщовых мешочках. Жена также вручила Сингху бумажную ленту с чеками из кассовых аппаратов.

— Отлично, отлично! — воскликнул на хинди Четти Сингх, едва взглянув на чеки. — Сегодня самый удачный день с начала Рождества, уверен в этом.

Доходы за последние месяцы Сингх помнил наизусть, ему даже не надо было заглядывать в бухгалтерские книги.

Пересчитав деньги, он записал сумму выручки в ежедневный журнал учета. Затем запер массивный сейф, вделанный в стену. Все это время жена и дочери с трепетным благоговением наблюдали за ним.

— Я сегодня задержусь, — бросил он жене. — Мне надо съездить на склад и кое-что там оформить.

— Отец, твой ужин будет на столе, когда ты вернешься. — И жена в почтительном жесте прижала ладони к губам.

Проделав то же самое, дочери поспешили за ней из конторы. Четти Сингх удовлетворенно хмыкнул. Хорошие девочки, но лучше бы им все-таки родиться мальчиками. Найти хороших мужей для всех невероятно трудно.

Он сел в «кадиллак» и отправился на склады. Машина была не новой: из-за фантастически высокого курса иностранной валюты обычным гражданам страны было не по карману привозить из-за границы столь роскошные лимузины. Но у Четти Сингха и в этой области существовала своя отработанная система. Он быстро и ловко устанавливал контакты с вновь назначенными дипломатическими чиновниками еще до их прибытия из Вашингтона. Таможенные правила Малави разрешали этим людям привозить с собой новые автомобили и продавать их здесь перед отъездом. Четти Сингх платил прибывшим американцам за их лимузины вдвое больше, но в местной валюте. Довольными оставались обе стороны, ибо на протяжении всех трех лет дипломатической службы американцы экономили зарплату и одновременно сохраняли возможность пользоваться привезенным автомобилем.

Когда дипломат уезжал, Сингху доставался его автомобиль, он колесил на нем еще с год — до оформления сделки на новую машину, а затем выставлял в своем автомобильном салоне и назначал цену втрое выше изначальной. Лимузин обычно покупали в течение недели.

Словом, Сингх делал деньги на чем только можно, не пренебрегая даже малейшей прибылью. И потому не случайно с годами он сколотил себе состояние, о точных размерах которого не догадывалась, по-видимому, даже его собственная жена.

Стоявший у ворот склада Чави отвел шлагбаум в сторону, и «кадиллак» Сингха въехал во двор.

— Ну что? — обратился Сингх к здоровяку.

— Он приезжал, — ответил Чави. — Как вы и предупреждали. Покружил тут в начале пятого. И управлял тем же джипом с нарисованной на борту мужской рукой. Ехал очень медленно и все время поглядывал через забор.

Четти Сингх раздраженно покачал головой.

— Этот парень уже лезет мне в печенку. Ну да ладно, уладим, — произнес он вслух, и Чави, чьи познания в английском были более чем скудными, в растерянности посмотрел на хозяина. — Залезай в машину, — приказал ему Четти, и Чави забрался на заднее сиденье «кадиллака», никогда не позволяя себе садиться рядом с господином.

Сингх медленно поехал по дорожке мимо складских помещений. Все двери были уже заперты на ночь. Без всякой сигнализации, без обычного прожектора вдоль забора.