Охота за темным эликсиром. Похитители кофе

– Нижайше прошу прощения, сир. Дело в том, что эта ситуация не дает мне покоя вот уже несколько недель.

– Хм. Вы были тем человеком, который взял в плен этого английского инсургента, состоявшего в союзе с нашим сыном, не так ли?

– Именно так, ваше величество.

– Как так вышло, что он ушел от вас?

Полиньяк рассказал Людовику о неожиданном вмешательстве Ла-Рейни и о декрете с королевской печатью, который вынудил его передать пленников начальнику полиции. Рассказал о восстании булочников и побеге заговорщиков. Король слушал, и лицо его не выражало ничего.

– Мы видим, – заявил Людовик, – что нам дали дурной совет в этом деле. Мы разберемся с этим. Благодарю вас, капитан. Если верно то, что вы говорите, возможно, мой сын еще был бы жив, не вмешайся полиция и не испорти все дело.

Махнув рукой, король дал Полиньяку понять, что он свободен. Однако мушкетер не сдвинулся с места.

Король строго поглядел на него, однако глаза его весело сверкали.

– Что ж, его дерзость поистине неслыханна! Не будь я королем, я вышел бы из себя.

– Я не думаю, что он мертв, – произнес Полиньяк.

– Что-что?

– Граф… я хочу сказать, бывший граф Вермандуа, сир.

– Не мертв? Но, если верить отчету Ла-Рейни, на мосту Руаяль было обнаружено его тело.

– Ваше величество, я видел тело. Оно было одето в его одежду, это правда, однако выстрел из мушкета сильно изуродовал его, и лицо было не опознать. Это мог быть и кто-то другой.

– Почему вы так считаете?

– Примерно месяц спустя я получил посылку. Я полагал, что содержимое не годится для того, чтобы доверять его третьим лицам, особенно после того, как, по всей видимости, некоторые мои письма не дошли до вашего величества.

– Продолжайте.

– В посылке находилось вот это.

Из кармана он вынул кольцо с печатью, опустился на колено перед троном и протянул его королю. При виде герба графа Вермандуа у короля на миг перехватило дух. Людовик взял кольцо и принялся изучать его.

– В посылке было что-то еще?

– Да, сир. Саженцы.

Полиньяк подошел к ящику, стоявшему на паркете у него за спиной, и вынул оттуда небольшой цветочный горшок, в котором торчал саженец высотой с ладонь.

– И что это за растение?

– Полагаю, речь идет о кофейном дереве, ваше величество. Думаю, оно ценное.

Людовик кивнул, однако больше внимания растению уделять не стал. Вместо этого он снова принялся вглядываться в кольцо с печатью, а затем спрятал его в карман жилета.

– Скажите, чтобы растение передали в наш ботанический сад. Там уж наверняка найдется место для него. Честно говоря, нам непонятна суматоха вокруг этого ужасного напитка. Нам он кажется отвратительным, мы предпочитаем хороший шоколад.

Он снова обернулся к Полиньяку:

– Благодарю, капитан. Вы сослужили мне хорошую службу. Теперь можете идти. Или мне придется просить вас трижды?

– Нет, сир. Всегда к вашим услугам. – Мушкетер поклонился и вышел из зала.

За дверями его ждал Россиньоль.

– Как все прошло?

– Трудно сказать. Возможно, он возведет меня в ранг герцога, возможно, лишит занимаемой должности. Я не знаю.

– Не печальтесь, так бывает со многими. Его не так-то просто раскусить. Вы передали ему кольцо?

– Да. И растения тоже.

– Что вообще все это значит, как по-вашему, капитан?

– Я полагаю, что Вермандуа удалось бежать. И что убили на мосту кого-то другого.

Россиньоль растерянно заморгал:

– Но если его считают мертвым, почему он подал весточку о себе?

– Я думаю, он хотел помириться с отцом. Но это стало невозможно, особенно после того, как тот лишил его легитимности. Что, однако же, не означает, что Вермандуа утратил желание помириться. Возвращая печать, он сигнализирует отцу, что подчиняется его решению. Кроме того, он отдал королю самое дорогое, что у него было, – кофейные растения.

– Но откуда он их взял?

– Понятия не имею. И все же не забывайте, что он – мастер-вор.

Они шли через зеркальный зал. Примерно на середине остановились и поглядели в окно на Гранд-канал, по которому в сторону дворца медленно плыла гондола в форме лебедя. Оба на мгновение замолчали. Затем Полиньяк пробормотал:

– Знаете, какой вопрос не давал мне покоя?

– Какой?

– Чем закончилась бы эта история, если бы Челон и Вермандуа не сбежали от нас.

– Что ж, по всей видимости, судьба решила иначе.

– Судьба? Вы имеете в виду булочников. Просто ужасное совпадение, что они заявились именно тогда, вы не находите? Можно подумать, кто-то подал им знак.

Россиньоль улыбнулся:

– Вы тоже начинаете видеть повсюду шпионов и интриги, капитан. А теперь прошу меня извинить. У нас война, мне нужно расшифровать множество депеш.

Россиньоль поклонился и исчез, а Полиньяк еще долго стоял у окна, держа в руках четки, и смотрел на канал.

* * *