Охотясь на Адэлайн

Нет, не нужен. Я доказала, что это правда в течение тех месяцев, когда я была вынуждена заниматься только выживанием. Или потому что ты не можешь…

Это не значит, что я не буду жить, не потеряв большую часть себя. Как при потере конечности, я всегда буду чувствовать его, даже когда он перестанет быть частью меня. Делает ли это меня слабой?

Зависимой?

Или просто безумно влюбленной.

Черт.

Я мечусь по балкону, паника заставляет мое тело работать со сбоями.

Туда-сюда, кричу себе, что надо бежать за ним, а страх разворачивает мое тело тело обратно.

Он может отвергнуть меня. Я была бессердечной и полной задницей, когда он разорвал мир на части, чтобы вернуться ко мне. И что я делаю? Оттолкнуть его прочь.

Черт. Я перешла от вины за себя к вине за человека, который сделал все для меня.

Я замираю на мгновение, а затем падаю на пол, чувствуя себя так, будто по мне только что-то проехало.

«Адди, ты чертова идиотка», — рычу я про себя.

Мои родители были бы похищены и, возможно, замучены, если бы не он. Он знал, что Клэр собирается что-то предпринять, проверил их, чтобы убедиться, что они в безопасности, и заставил нас подняться и отправиться туда, прежде чем они смогли их забрать.

Кто знает, что Клэр сделала бы с ними? Я ни на секунду не верю, что они остались бы невредимы.

Черт, он спас их, так же как он сделал это для меня, и для сотен других.

Вот дура.

Наконец, мои передачи переключаются на автопилот, и я мчусь к двери. Это будет как в тех пошлых романтических фильмах, уверяю я себя. Я распахну дверь, а он будет стоять с другой стороны, ожидая меня, потому что он чертовски хорошо знал. что я блефую.

Но когда я открываю дверь, сердце на рукаве, извинения на языке, я обнаруживаю, что он вовсе не ждет меня. Он ушел.

Я сдуваюсь, и моя надежда улетучивается, как гелий из надоевшего воздушного шарика.

Нет, к черту все это. Последнее, в чем мы с Зейдом участвуем, — это фильм Hallmark.

Я вырываюсь из комнаты, иду по коридору и направляюсь к ступенькам.

Мои ноги несут меня вниз слишком быстро, и в своей спешке я чуть не врезаюсь лицом в клетчатую плитку, и поручень едва спас меня. Я был в двух дюймах от того, чтобы предстать перед Зейдом с выбитыми передними зубами, а это было бы очень неловко.

Как мгновенное кармическое дерьмо, за которое только Бог мог бы меня покарать.

Входная дверь противно стукнулась о засов, и прежде чем я успела, я взлетаю спускаюсь с крыльца.

Там. Остался лишь намек на спину Зейда, прежде чем он полностью исчез в зарослях деревьев.

«Эй!» — кричу я, спеша за ним. Я подхожу достаточно близко, чтобы увидеть его подбородок, склоненный через плечо, за мгновение до того, как он перешел на спринтерский бег.

Я задыхаюсь, пораженный чистой наглостью этого человека. «Ах ты, засранец». Ты это заслужил.

«Заткнись», — бормочу я про себя. Я вылетаю вслед за ним, и я знаю, что он получает нездоровое удовольствие от того, что поменял роли и заставляет меня бежать за ним.

Он дает мне ложку моего собственного лекарства, и на вкус оно как задница.

Я стала быстрее благодаря бегу, которым занимался последние несколько месяцев, и моя выносливость укрепилась. Но я все еще не подхожу Зейду. Его длинные ноги съедают грязь быстрее, чем мои, и я расстраиваюсь по мере того, как расстояние между нами увеличивается.

Вскоре он исчезает совсем, и я останавливаюсь, тяжело дыша и на грани слез.

Я кружусь на месте, но быстро прекращаю это занятие, так как от этого у меня кружится голова. В течение нескольких минут я погрязла в своих страданиях, пока не перевела дух. Слезы наворачиваются на глаза, и единственный человек, которого я могу винить в этом это я сама.

Возможно, я сейчас немного сломлена, но это не оправдывает мое поведение по отношению к Зейду.

Как раз когда я поворачиваюсь, чтобы найти дорогу обратно в поместье Парсонов, за моей спиной ломается ветка.

Зловещее чувство поднимает волоски на моей шее, и у меня желудок опускается. Обернувшись, я испуганно вскрикиваю.

Зейд был прямо там.

Шок парализует меня, и прежде чем я успеваю вымолвить хоть слово, он хватает меня за горло, поднимает меня и ударяет о дерево рядом со мной.

Я вскрикиваю, дезориентированная и задыхающаяся, пока он высасывает кислород из моих легких, сжимая их до тех пор, пока я не убедилась, что он собирается свернуть мне шею. Несмотря на мои когти, впивающиеся в его руку, он не ослабевает. Вместо этого он поднимает меня выше, и от отчаяния я подтягиваю ноги и обвиваю ими его талию, прогибая спину, чтобы немного ослабить давление.

Мое тело почти делает движение, чтобы вырвать его руку из моего горла, но я останавливаю себя. Что бы он ни хотел сказать, что бы он ни собирался сделать я заслуживаю этого.

Честно говоря, я не хочу от него убегать.

Он тяжело дышит, и даже в муках паники я понимаю, что это чисто от возбуждения. Его рот находится всего в дюйме от моего, его мятная зубная паста смешивается с кожей, специями и нотками дыма, пьянящие ароматы затуманивают мои чувства. Постепенно его рука сжимается, и инстинкт начинает брать верх. Я бьюсь об него, но он только глубже вжимается в меня.