Охотясь на Аделин

Окровавленный скальпель лязгает о металлический поднос, а тишину пронзают стоны Макса. Я включил песню «Bodies» группы Drowning Pool, чтобы заглушить его непрекращающиеся крики, но это почему-то не показалось ему забавным.

На протяжении всего трека я смеялся, но сейчас не чувствую ничего, кроме жгучего пламени в своей опустевшей груди.

К грудной клетке Макса прикреплены провода, ведущие к аппарату, созданному специально для того, чтобы запускать сердце в ту же секунду, когда оно останавливается. Я собрал его, когда только начинал работать в этой сфере, хотя теперь использую редко. В самом начале моя ярость по отношению к работорговцам была безудержной. Но потом, с годами, я понял, что чем быстрее они умирают, тем больше я смогу их убить.

Я уже дважды душил Макса до смерти. Как только его сердце переставало биться, моя машинка возвращала его к жизни при помощи электричества, и я продолжал медленно пытать его, а затем снова убивал.

Я еще даже не начал задавать вопросы, потому что был слишком зол, чтобы о чем-либо спрашивать.

И теперь он сходит с ума. Он был так близок к смерти, но возвращался и снова видел перед собой мое улыбающееся лицо. И так раз за разом. Но я все равно ничего не чувствую.

– Рик Борман – тип, которому ты перевел деньги. Кто его напарник?

– Р-Рио, – отвечает он. – Фамилии не знаю.

Из-за пережитых испытаний его речь прерывается.

– Откуда ты их знаешь?

– Не то чтобы… знаю. К-Конор и Рик были друзьями. Я был в курсе, что у Рика есть связи, поэтому взял его номер из старого телефона Коннора.

– И как же ты узнал, какие именно связи есть у Рика?

– Коннор как-то говорил, что Тала-ла-верры могут пробиться в торговлю, он упомянул, что это контакты Рика. Они так и не втянулись, так что о Рике больше ничего не говорили, кроме… кроме этого.

Я вскидываю бровь. Вовлечение клана Талаверра в торговлю людьми стало бы чертовой катастрофой. Особенно учитывая Арчи с его статусом плейбоя – многие девушки были бы обречены. Окей, предположим, что, убив их всех, я совершил чуть больше добра, чем планировал изначально.

– На кого работают Рио и Рик?

Макс качает головой, его рот кривится в улыбке.

– Рик ни на кого не работает. Он просто дружит с правильными людьми. Я знал, где живет т-твоя девушка, а он знал, как передать ее в нужные руки. Это было взаимовыгодно.

Он выглядит так, будто отключается, поэтому я несколько раз грубо шлепаю его по щекам. Он морщится, но глаз не закрывает.

– А Рио?

Еще одна усмешка.

– А на кого еще? На Сооб…

– Не тупи, Макс, – перебиваю я, беря ножницы и проводя лезвием по коже между двумя его пальцами.

Ответа он не находит, и я переворачиваю их и разрезаю нежную плоть. Он кричит, но мне кажется, что мучений ему еще недостаточно.

Еще нет.

– Мне нужны имена. Людей, которым они подчиняются, и тех, к кому ее увезли.

Он пытается сглотнуть; его лицо перекошено от боли, пока он пытается ответить мне.

– Я не знаю, Зейд. Я же сказал тебе, я п-почти их не знаю! Только то, что рассказывал нам К-Коннор про этого Рика, а это совсем ничего, кроме информации, что тот водит дружбу с работорговцами. Как только я увидел объявление, то сразу попросил его помочь, и на этом все закончилось!

– Как они узнали, где ее найдут?

Он облизывает губы, его глаза снова закатываются от истощения.

– Я был в курсе, что ее дом о-охраняется, поэтому мы ее выманили. Люк знает, где живет Дайя, так что… он ее навестил. Вломился в квартиру, связал ее и во-воспользовался ее телефоном. Рик и Рио ждали ее у дороги.

При осознании, что Дайю тоже могли похитить, я почти слепну от ярости. Никто не смеет трогать мою девочку, это же касается ее друзей и семьи.

Адди похитили семь дней назад, и все это время я думал лишь о том, как добраться до Макса. Мне даже в голову не пришло, почему Дайя, лучшая подруга Адди, все еще не вышла со мной на связь, разыскивая ее.

Если уж начистоту, то я едва могу мыслить здраво, каждый орган в моем теле охвачен непрерывной агонией от того, что ее нет рядом.

– Где Дайя сейчас?

Макс смеется, влажно и безрадостно.

– Насколько я слышал, бро, она все еще у Люка. Повторяет свои любимые воспоминания с ней.

Дерьмо. Похоже, чтобы умереть окончательно, Максу придется подождать. Сначала я убью его друга и вытащу Дайю.

– Хмм…

Я разрезаю кожу между его мизинцем и безымянным пальцем. Макс сжимает зубы, однако это нисколько не мешает крику прорваться сквозь щели зубов.

– Боже, мать твою! – вырывается у него, он задыхается от боли.

Я продлю его жизнь на промежуток, достаточный, чтобы успеть выручить Дайю. А потом вернусь и закончу свою работу – уже насовсем. У меня больше нет времени возиться с ним.

– С кем ты общался, когда ответил на объявление? – наседаю я.

– Они не представились. Думаешь, они называют свои имена, когда подходят к телефону? – огрызается он. – Я сказал им, что знаю, где она и кто мне помог. Мне ответили, что деньги переведут, когда Адди будет у них. Все!

Я хватаю его вторую руку и кромсаю кожу между указательным и средним пальцами ножницами просто потому, что мне не нравится его ответ.