Охотничий дом

Но я уже поняла, что все гораздо сложнее. На шее отчетливо выделялись темные пятна. Даже с такого расстояния я видела, что кожа в этих местах имеет синеватый оттенок, словно ее там сдавливали. Я не слишком сведуща в криминалистической экспертизе, едва ли больше других людей, пусть и изучала медицину. На предыдущей работе я спасала жизни, а не оценивала причины и улики после смерти. Но необязательно быть экспертом, чтобы увидеть: на шее есть повреждения.

Лицо… нет, не хочу думать о лице.

Я обернулась к Дагу. Взгляд пустой, словно меня тут и не было. Я невольно отодвинулась от перил. Но тут же взяла себя в руки.

– Я увидела. Увидела, о чем вы говорили. Да.

Разумеется, мы должны дождаться полиции и их вердикта. Но теперь мне ясно, почему Даг хотел, чтобы я взглянула сама. Это совсем не похоже на несчастный случай.

Тремя днями ранее 30 декабря 2018 г

Эмма

Мы вернулись в гостиную, все слегка пьяны. Да и устали за целый день, но идти спать никто не хотел, давно вот так мы не собирались. Пришли Самира и Джайлс – Прайя крепко спала, – однако Самира то и дело подносила к уху радионяню, словно боялась, вдруг она сломалась. Смех и веселье, от выпивки все расслабились.

– Итак, что мы пропустили? – спросил Джайлс.

– Не так уж много, – ответил Ник. – Зря я не прихватил килт. Похоже, здесь это de rigueur[13].

– По-моему, он классно выглядит. – Миранда посмотрела на лесничего, который, стоя на коленях перед каминной решеткой, разводил огонь. – А еще, – она сделала многозначительную паузу, – а еще мы видели других гостей…

– И как они? – поинтересовалась Самира.

– Жажда крррови, – Бо изобразил резковатый исландский акцент, – ррразве не чувствуете, как она ррразрррастается в таком месте, жжжелание убиииить?

Миранда фыркнула.

– Да, да, точно!

Бо был – мог бы быть – хорошим актером. Но язык у него слегка заплетался – похоже, Бо выпил больше остальных. Кажется, раньше он был наркоманом, но алкоголь ему вроде не запрещен. За ужином он пил вино бокал за бокалом.

– Боже, – сказала Самира, – звучит жутковато. Ну а вообще-то… как он, не опасный?

– Ты ему понравилась, Кейти! – объявила Миранда.

– Правда, Кейти? – с улыбкой спросил Джулиен.

Кейти покраснела. Она свернулась калачиком на диване рядом с Ником, подобрав под себя ноги, словно хотела занять как можно меньше места.

– Вряд ли, – ответила она.

– Да нет же, понравилась, – возразил Марк. – Наверняка он уже размечтался, как утащит тебя в лес, чтобы там с тобой поразвлечься.

Я вспомнила, что лесничий здесь. Но вряд ли он станет передавать исландцам то, что тут слышал? Я наблюдала, как он сооружает шалаш из поленьев, подносит спичку, в его уверенных движениях было что-то успокаивающее.

Джайлс и Марк возмутились, когда Миранда предложила позвать его, но все их попытки разжечь огонь потерпели неудачу. Егерь тоже явно не обрадовался, что его вызвали, время уже заполночь. Интересно, сумел бы еще кто-нибудь, кроме Миранды, вытащить его среди ночи?

Сейчас Миранда готовила нам «бульвардье», свой фирменный коктейль, тот же «негрони», только вместо джина – бурбон. Им делали такой на их свадьбе.

– Выпьете? – спросила она лесничего.

– Нет, – ответил он, взгляд уткнут в пол. – Мне нужно возвращаться.

– Как угодно.

Он встал, вытер о куртку испачканные сажей руки и направился к двери.

– Спокойной ночи! – крикнула Миранда в закрывающуюся дверь.

– Наконец-то отвалил, – сказал Марк. – Он вообще улыбаться умеет?

– Не всем же быть обаяшками, как ты, Марки-Марк, – отозвалась Миранда.

Она разнесла коктейли, потом упала на диван и не спеша сбросила туфли. Ногти на ногах у нее выкрашены в идеальный красный цвет. Обожаю его, шикарно смотрится. Надо не забыть спросить, что за оттенок.

– Хочу курить, – заявила она. – Всегда хочу курить, когда пью это.

Она достала пачку сигарет. «Вог», легкие. Знаю, потому что курю такие же, и не курила ничего другого с тех самых пор, как заимела эту привычку в девятнадцать лет.

– Вряд ли здесь можно курить, – заметил Ник.

– Конечно, можно. Пошли они. Мало мы заплатили, что ли? И потом, эта штука, – она указала на камин, в котором вовсю гудело пламя, – воняет так, что запах и не почувствуется.

Отчетливо пахло торфяным дымком. «Но кто-нибудь может заглянуть и увидеть тебя», – подумала я. Хитер или Даг. За окном сплошная чернота, в которой отражались комната, огонь и мы. В глубине смутно угадывались очертания пейзажа: черные силуэты деревьев, едва заметный блеск озера. Но что делается снаружи, нам было не видно, зато мы все как на ладони.

Я помню, в письме это оговаривалось. Четко и ясно: пожалуйста, не курите в доме. Если кто-то ее увидит, нам не вернут залог. Но мне не хотелось ничего говорить, по крайней мере, сейчас. Просто хотелось, чтобы всем было хорошо.

– Мать твою, где моя зажигалка? – осведомилась Миранда. – Я же ее оставляла прямо здесь, на кофейном столике. Она принадлежала моему дедушке. На ней наш герб.

Миранда всегда найдет предлог напомнить о своей родовитости. Но я не думаю, что она делает это нарочно. Просто она такая.