Охотничий дом

Вид у него был прежалкий. Внезапно меня охватило почти отвращение. Скульптурная мускулистая грудь казалась попросту нелепой. У кого может быть такое тело, если только не у помешанного на себе тщеславного человека? Раньше он представлялся таким не похожим на остальных мужчин, с которыми я встречалась. И мне льстило, что он меня хочет, – думаю, это возбуждало меня больше всего. Я старательно закрывала глаза на то, что меня раздражало, на его мелкий эгоизм: после секса он всегда бежал в душ первым, по нескольку дней не отвечал на мои сообщения, но злился, если я не отвечала мгновенно. Эйфория от тайных свиданий, всевозможных уловок и – да, отличный секс – помогали с этим мириться.

Но сейчас я спрашивала себя: а что это было? Какова истинная природа этого возбуждения? Я некрасивая, никакой «химии» между нами не было – это я всегда осознавала. Неужели он хотел меня больше, чем Миранду? А я? Что двигало мною на самом деле? Зависть? Да, ответила я сама себе. Возможно.

Сейчас 2 января 2019 г

Хитер

Даг был прав. Это совсем не в его пользу. Получается, он мог последним видеть ее живой. Но сейчас я верила в его невиновность. Верила, что не он это совершил.

Забавно. Еще пару дней назад я ничего о нем не знала. Не понимала, можно ли ему доверять. Когда прочитала о нем всю эту жуть из газет, то почти вынесла ему приговор. Но после того, как он рассказал мне обо всем, не пытаясь оправдаться, выгородить себя, все изменилось. Он раскрылся передо мной, теперь я знала его тайну, опасную и очень сокровенную, но я больше не боялась его. А несколько минут назад я окончательно утвердилась в убеждении, что Даг непричастен, – после подслушанного разговора в коридоре. Как минимум двое гостей были вовсе не так уж невинны. Жаль, я не перевесила эту чертову картинку, могла бы услышать больше.

Когда я вошла в гостиную, все дружно обернулись.

– Полиция уже здесь? – спросила женщина по имени Самира, качавшая на коленях ребенка.

Может, женский голос в коридоре принадлежал ей? Уверена я не была. Но это она сообщила нам об исчезновении. И это вовсе ничего не означает.

– Нет, но они надеются, что после обеда снегопад утихнет.

Она мрачно кивнула.

Они все наблюдали за мной. Лучше бы, конечно, было наоборот – чтобы я наблюдала за ними, ловила все странности, все необычное, что могло быть вызвано чувством вины.

Я прошла к кухонной стойке, включила чайник. Обнаружила, что закончились чайные пакетики. Упаковка с полусотней пакетиков была пуста. Но на складе чая вдоволь. Я влезла в пуховик, висевший у дверей, натянула красную шапку и вышла в белоснежный мир. Каждый шаг отдавался громким скрипом.

Я открыла кодовый замок, всем телом навалилась на тяжелую дверь. Внутри пахло пылью, древесной стружкой и скипидаром. По одну сторону в сарае хранились все наши запасы: канистры с водой на случай, если отключится электричество (такое не раз бывало), сахар, коробки с капсулами «Неспрессо» и чаем, консервы, туалетная бумага, ящики с пивом. Все предметы первой необходимости.

На стене висел старенький монитор, на который подавалось изображение с камеры видеонаблюдения на воротах. Можно было бы передавать изображение на компьютер в кабинете, но босс до странности скуп на всякую модернизацию. Дорога, засыпанная снегом, едва угадывалась на экране. Сплошное белое пятно.

По другую сторону хранилось охотничье снаряжение: камуфляжные куртки и штаны, туристские ботинки, бинокли. На стене рядком висели охотничьи ружья. Военная аккуратность Дага. Только…

Я моргнула. Пересчитала.

…Только, похоже, одного ружья не хватало. Один из крючков был пуст. Ружей должно быть десять. А здесь лишь девять.

Я включила рацию, она всегда у меня в кармане куртки. Палец замер на кнопке. Я собиралась вызвать Дага, спросить, почему нет одного ружья. Может, он его взял? В голове уже билась мысль, с которой я было рассталась. Можно ли ему доверять? Нужно ли ставить его в известность, что я заметила пропажу? Ведь, возможно, он сам и взял ружье.

Тот, кто забрал ружье, должен был иметь доступ в сарай, а это автоматически исключало всех гостей. Кроме меня, только два человека знают код к замку. И один из них покинул поместье 31 декабря, сразу после обеда.

И что мне со всем этим делать? Следом возникла другая мысль, не слишком обнадеживающая, но все-таки… Дагу ведь и не нужно ружье отсюда, у него есть свое. А может, их всегда было девять? Я потерла глаза, в которые будто песка сыпанули. Как же я устала.