Охотничий инстинкт Анимага

Древняя, забытая война. Стертая со страниц учебников, надежно запечатанная в тайных архивах. Война, которая чуть было не закончилась тотальным истреблением магов, а вместо этого… Вместо этого стала началом конца Дивных.

- Откат ударил по Холмам так, как и в самых страшных кошмарах не снилось. Моровое поветрие среди тех, кто мнил себя бессмертным. Магический недуг выкосил почти всех, а потом…

- Потом перекинулся на Одаренных, - продолжил экскурс в историю Конрад. – И разве одно это не доказательство того, что вовсе не создание анимагов стало причиной Мора? Сама война, сотни тысяч погибших, вот что привлекло внимание Смерти… Но ты до сих пор не хочешь узреть истину.

- Твою истину! Моя умерла вместе с Алексией! Ты виноват в ее гибели!

Доля правды в словах убитого горем отца была. В какой-то мере Конрад был виноват в смерти Лекси-Лисички. Его Мор пощадил, но зато через него перекинулся на Алексию. Если бы он только не поддался чувствам, если бы не настоял на встрече… Любовь посреди войны и пандемии, что может быть романтичнее? Он отдал всего себя, всю силу Рода и Холма только чтобы спасти ее, но Смерть уже избрал жертву и не собирался ее отпускать. И все же его усилия не пропали совсем уж даром, кто-то бы сказал, что Смерть его даже наградил.

Мор отступил. Лекси была последней, кто пала от страшной заразы. Холмы опустели. Двуликие и Одаренные продолжали изредка грызться, но уже без былого задора. Зато подняли голову люди. Так началась новая эпоха, а они… они оба, и Алукард, и Конрад, лишь пережитки старой.

- Ну! Признайся, признайся, наконец, что это из-за тебя она умерла! – маг ярился, не находя отклика, не слыша оправданий рыжего.

Вместо ответа друид посмотрел на девушку, желая в последний раз убедиться, что с ней все хорошо. Свою дальнейшую судьбу он мог легко предугадать – старый маг жаждет его смерти и на этот раз у него есть все шансы осуществить желаемое.

Вот только Арина была другого мнения. Об этом прокричал изумруд в ее до того серых глазах. Конрад дернулся, невольно выпрямляясь.

«Так рано? Наследие не могло проснуться так рано…» - мелькнула растерянная мысль, но тут же уступила место совсем другим чувствам – изумлению, восхищению, гордости.

Арина улыбнулась краешком губ, едва заметно кивнула, а потом хулигански подмигнула. Именно так, как сделала бы настоящая, чистокровная Дивная, начинающая собственную Игру.

По ушам ударил высокий визг, переходящий в ультразвук, воздух ощутимо уплотнился и ночь взорвалась Цветением.

ГЛАВА 25. Возвращение домой

Дурманящий аромат цветов все никак не хотел выветриваться, даже спустя несколько дней. Ищейки из специальной сдвоенной следственной бригады Двуликих и Одаренных плевались, поминутно чихая, матюгаясь на ожившие легенды, но продолжали разбирать завалы документов, обнаруженных в разгромленном бункере.

Улов был знатный и обещал обеспечить их работой на ближайшие месяцы. Ловить не переловить всех психованных фанатов…

Друид скучал на очередном собрании Большого Круга, куда в качестве почетных гостей пригласили и Мастеров Одаренных. «Почетные гости» орали и топали ногами не хуже Старейшин Ликанов и плевать им было на протокол и традиции. Первые несколько дней зрелище столь небывало единения забавляло Дивного, потом стало утомлять, а теперь и вовсе приелось и уже не вызывало никаких эмоций.

Скука смертная. Буквально. После Цветения вся эта возня между магами и волками казалась еще более бессмысленной, чем раньше. Тогда она хоть как-то отвлекала от тяжелых дум, а сейчас… Сейчас слишком отвлекала от дум важных. Сила вернулась к нему, вернее, ее вернула Сестра, а они тут дурью маются. Решают, кому «принадлежит» новая Дивная – волкам, «где у нее есть пара» или магам, что «первые ее заметили».

Идиоты.

Пора с этим заканчивать.

Эти и другие картинки то и дело всплывали сквозь обрывочные, незапоминающиеся сновидения… Кошмары? Для нее не совсем, а вот для тех, кто той ночью имел несчастье оказаться возле бункера…

Ночь взрывается красками. Ароматами. Тысячи разноцветных бабочек вырываются из груди пробудившейся Дивной, вспарывают нежными крылышками застывший воздух, образуя прорехи в реальности, сквозь которые с той стороны игриво подмигивает Бездна.

Девушка смеется и от ее смеха стынет в жилах кровь. Смертная кровь, в смертных телах, а вот тело того, кого называют друидом наоборот, наполняется давно забытой легкостью. Он готовился расстаться с последним подобием существования, а вместо этого… Вместо этого изумрудного становиться только больше.

Смеется Дивная, смеется Дивный, Бездна скалится своей уродливой пастью. Это еще не Дикая Охота, но где-то там уже стучат копытами призрачные кони. Жертвы обозначены, ритуальные метки нанесены, охранные знаки розданы.

Никого не щадить! Играть будут все, даже если кто-то окажется слишком хрупким для Дивных забав.

Бабочки все порхают и каждое прикосновение легких крылышек оставляет незаживающие раны, в которых расцветают хищными изумрудами отравленные цветы.