Охотник

— Я в норме, — соврал в ответ. — Где здесь ванная?

— Там... дверь рядом с комодом.

— Спасибо, — оттолкнулся от окна и посмотрел в сторону. Дверь была приоткрыта, зашел внутрь и потянул шнур выключателя. Маленькая комната залилась светом, и я закрыл за собой дверь, прислонившись к ней спиной.

Тело покрывал пот, несмотря на то что на мне были лишь боксеры, ноги дрожали в попытке устоять.

Это затянулось.

Боже, воспоминания не исчезают.

Я потер виски, стараясь вытеснить их из головы. Больше не хотел об этом думать. Не хотел этого помнить.

Сделал глубокий вдох и отошел от двери. Наклонившись над раковиной и оглядев себя в зеркале, потянулся за белым полотенцем, висевшим на стене. Ощутил его мягкость, когда вытирал лицо. Бросив его в раковину, заметил крошечные капельки впитавшейся крови. Снова посмотрел в зеркало.

Из левой ноздри до верхней губы медленно текла красная дорожка. Я вытер ее тыльной стороной ладони, прежде чем схватить полотенце и приложить к носу.

Запрокинул голову, пытаясь остановить поток крови, и открыл дверь ванной. Адриана сидела на кровати в лифчике, обернув покрывало вокруг талии, а волосы заплела в любимую косу и перекинула через плечо.

Легкие тени украшали кожу под глазами, и она посмотрела на меня с явно выраженным беспокойством.

— Хантер, ты весь в крови.

Я сдвинул полотенце и посмотрел на себя. «Весь» — небольшое преувеличение. Ну ладно, большое. Кровь была на руках, но это все.

— Как и кровать, — нахмурилась она, вставая. — У тебя из носа кровит?

Я кивнул.

— Да. Немного.

— Немного? — передразнила она. — Ты, блин, шутишь? Такое ощущение, что ты кровью всю постель измазал. Господи. Сядь, я сменю простыни.

Она выскользнула из-под покрывала и исчезла прежде, чем успел возразить.

Я сел на подоконник и отклонил голову назад.

— Что ты делаешь? Нет-нет-нет. Голову вперед, idiota, — Адриана бросила чистую простынь на пол и обхватила мои щеки. Мягкие подушечки пальцев согревали кожу, она наклонила мою голову вниз так, что я уставился в пол. — Вот так, иначе кровь зальется в пазухи носа. Не шевелись, ладно?

— Будто у меня есть выбор, — полотенце заглушило слова, но уверен, она услышала меня, судя по тихому смешку.

Закрыл глаза, пока она была занята сменой простыни. Знаю, лучше так, чем задавать вопросы, если она хочет помочь. И так практически накричала на меня за то, что неправильно сидел с кровоточащим носом, так что одному богу известно, что произойдет, если снова заговорю.

Немного переместил полотенце. Когда проверил немного позже, оно было чистым, поэтому поднял голову, увидев, как Эдди выносит грязное белье из комнаты. Ее попка в простых белых хлопковых трусиках подрагивала в такт шагам по пути через коридор и вниз по лестнице.

Я вздохнул, когда она исчезла из поля зрения, и потом вздохнул снова, услышав тихий звук открывания и захлопывания стиральной машинки. Только женщина будет стирать белье посреди ночи.

Осторожно почесал под носом, чтобы не потревожить и не вызвать новое кровотечение, и бросил полотенце на пол. Почему она стирает простыни в... Который вообще сейчас час, черт побери?

— Эй, — она возникла в дверном проеме, и только поэтому узнал о ее появлении. — Полотенце больше не нужно? Только вспомнила, что ты им пользовался.

Я моргнул.

— Ага.

— Ну... Могу его забрать? — она нетерпеливо протянула руку.

— Э... конечно. Держи, — поднял его, смял в комок и бросил ей.

— Спасибо! — голос повеселел, когда она поймала его и развернулась, чтобы снова уйти.

— Зачем ты их стираешь?

Она оглянулась через плечо, черные брови нахмурились.

— Потому что кровь впитается в ткань, если не постираю все в горячем цикле, пока она не засохла.

Что ж. Логично. Давай постираем их и не будем покупать новые, хотя это самый легкий путь.

Адриана сбежала по лестнице на носочках, все еще в одном нижнем белье, и я покачал головой. Женщины.

Вернулся в ванную, вспомнив про кровь на руках. Она начала высыхать и превращаться в корочку, поэтому повернул кран и сунул руку под струю, когда та потеплела.

— Блядь! — кожу мгновенно обожгло. Отдернул руку и выключил воду, одновременно осознавая, что кровь была не из носа, а из пореза на костяшках пальцев.

— Дерьмо! — отмотал туалетной бумаги и промокнул ею ранку, но она в считанные секунды размокла. Я оторвал еще несколько кусочков, пока рука не стала сухой, и смог приложить комок бумаги на порез так, чтобы она не раскисла.

Как, черт побери, умудрился порезать руку?

— Ты где... Господи Иисусе, Хантер. У тебя до сих пор идет кровь! — Адриана безнадежно вздохнула, отодвинула меня и открыла шкаф над раковиной. Вытащила маленькую черную сумочку и толкнула меня в сторону спальни. — Сядь на край кровати.

— Я в норме.

— Я сказала, сядь на кровать.

— Эдди, я в порядке.

— Черт возьми, Карло! Я сказала, сядь на кровать! — голос надломился под конец фразы, и когда взглянул на нее, ее обычно яркие глаза казались потухшими, она выглядела так, будто скрывала сильные эмоции.

Я сел на край кровати.