Охотник

Я прижала листок к груди. Наклонила голову и приникла губами к написанным на нем строкам. Господи, что же со мной происходит?

Я почувствовала, как лист бумаги вырвали у меня из рук. Открыла глаза и, подняв взгляд, увидела Хантера, который пристально на меня смотрел.

Первой отведя взгляд, я увидела, как он смял листок в кулаке, уничтожил его. Я печально улыбнулась от такой иронии. Означало ли это, что я смирилась с нашей судьбой? С нашим приближающимся прощанием?

Хантер бросил скомканную бумагу себе за плечо и одним шагом подошел ко мне вплотную. Он был в той же рабочей одежде – светло-сером костюме с шелковым галстуком винного цвета. Пальцем приподнял мой подбородок. Я ударила его по руке, абсурдно злясь на него и слишком боясь признать причину этой злости даже самой себе.

Потому что меня не устраивала роль нянечки, с которой он спал, чтобы выпустить пар.

Потому что я ожидала, что со мной будут обращаться иначе, чем с простой знакомой.

Потому что я хотела, чтобы у нас было то же, что и у Найта с Луной.

Он вопросительно поднял бровь.

Я развернулась и пошла прочь. Почти дошла до лестницы, когда Хантер схватил меня за запястье и утащил обратно за бархатную бордовую занавеску, которая была плотной и тяжелой на вид, а потому надежно скрывала нас от посторонних глаз.

Хантер провел носом по моему лицу и с содроганием вдохнул мой запах.

– Когда ты так себя ведешь, мне хочется вытрахать из тебя всю дерзость, aingeal dian.

За все то время, что я выспрашивала у него, что означало мое прозвище, мне никогда не хватало смелости погуглить и выяснить это самой. Я все еще надеялась, что он сам мне расскажет, пока наше время не истекло. К тому же мне нравилась загадочность. Я знала, что, скорее всего, поищу его значение, как только мы разойдемся. Я неизбежно буду зацикливаться на каждой мелочи, едва он уйдет. А это напомнило мне, что пора начать поиски квартиры, поскольку родители заняли мою прежнюю комнату. Еще одно дело, которое я откладывала.

– Ты меня почти не замечал, – возразила я, радуясь тому, что приглушенный свет скрыл заливший щеки румянец. Я оказалась зажата между его горячим сильным телом и стеной.

– Я не знал, как это сделать, – признался Хантер, нащупав губами мочку моего уха, а потом прикусил ее. Как только его губы касались меня, по телу всегда моментально бежали мурашки. – У меня никогда не было… – Он замолчал, размышляя, как нас назвать.

Девушки?

– Подруги. Настоящей, – закончил он и, спустившись к изгибу шеи, провел вдоль нее языком. – Я не знаю, как общаться с тобой, не раздевая при этом зубами.

– Поэтому решил вообще не обращать внимания? – У меня перехватило дыхание, но я продолжала разговор.

Осознав, что я не прикасаюсь к нему, не отвечаю ему взаимностью, Хантер взял мою руку и опустил на выпуклость между своих ног. Он был возбужден.

Он только что наблюдал, как его друзья трахаются прямо у него на глазах. Не стоит чувствовать себя такой особенной.

– С каких пор тебя это волнует? – Он провел губами по моим губам. Одной рукой обхватил мою задницу и прижал меня к стене, а другой задрал мне платье и сунул в меня пальцы.

– С тех, когда ты заставил меня почувствовать себя дерьмом, – парировала я, сжимая его рукой. Мое прикосновение не было ни слишком сильным, ни нежным. Если я надеялась, что это поможет вывести его из вызванного всплеском гормонов помутнения, то глубоко заблуждалась. Хантер лишь гортанно рассмеялся, сунул мою руку себе в штаны и сжал мои пальцы своими, чтобы я как следует обхватила его член.

– Умница. А теперь вверх и вниз. Потри его, детка.

– Хант, – прохрипела я, но все равно принялась ему дрочить. Мне было тошно оттого, что я поддавалась ему. Единственное мое утешение заключалось в том, что я делала это вовсе не для того, чтобы доставить ему удовольствие. А потому что это было невероятно горячо. Мы тискались в населенном призраками театре, который сегодня был в нашем полном распоряжении, а я обманывала себя, притворяясь, будто у меня было то же, что и у Луны, хотя Хантер явно не предлагал мне ничего, кроме секса.

– Да, детка, – простонал он, потершись о мою руку. – Покажи этим призракам, как надо. Порно-Каспер в разгаре.

– Ответь мне, Хантер. Почему ты меня игнорировал? – спросила я, быстрее двигая рукой и наблюдая, как он закатил глаза в мучительном удовольствии.

Он так и не ответил, поэтому я остановилась, убрала ладонь и скрестила руки на груди. Хантер вытаращил глаза.

– Да твою мать, Сейлор! А что я, по-твоему, должен был сделать? Поцеловать тебя? Облапать при всех? Так мы прямиком вылетим из этого болота дружеского секса. У меня на кону стоит херова туча денег. У тебя карьера. Эта хрень почти закончилась. Зачем сейчас убивать все веселье?

Дружеский секс.

Оттого, как он произнес эти слова – от самого факта, что они сорвались с его губ, – каждый сантиметр моей кожи покрылся мурашками. Дружеский. Секс. Вот кем мы были. Друзьями, которые занимались друг с другом сексом.