Охотник

Вадим продолжил копаться, больше ни на что не рассчитывая. Вряд ли рядом с мечом окажется глиняный горшок с золотыми монетами, и уж точно не будет сундука с бриллиантами. Оружие и богатство редко ходят рядом. Под очередным слоем он нащупал наручи на обе руки, причем из того же металла, и поэтому замечательно сохранившиеся. Конечно, кожа и ремни сгнили, но само железо оказалось в хорошем состоянии. Он даже нашел обе пряжки. Это уже была удача! Еще бы кольчугу и точно бы разбогател!

Крот сунул наручи в рюкзак, и продолжил разбирать слои дальше. На самом дне нащупал что-то вроде согнутого куска металла, вытащил его, протер и понял, что перед ним вероятнее всего обруч — старинное женское украшенье, нечто вроде браслета. Сделано оно оказалось из серебра, что уже было хорошо, от времени на металле образовался слой патины, поэтому сразу ощущалось, что вещь древняя и ценная — если ее хорошенько отреставрировать, то она окупит все его прошлые не очень удачливые походы.

Возможно, на обруче есть орнамент, а то и камешки. У Вадима сразу поднялось настроение, он еще раз перебрал всю грязь и пыль, и нашел перстень, но этот оказался совсем каким-то неказистым, даже непонятно из чего сделан. Камень простой самоцвет — такой сейчас не ценится.

Пожав плечами, Крот вылез из ларя, почистился и, чихая от мелкой пыли, аккуратно уложил находки в рюкзак. Меч, естественно, не вошел, пришлось его привязать ремнями сбоку, и теперь его крестообразная рукоятка торчала над его плечом как у заправского японского самурая.

Вадим зашагал обратно, пролез в дыру, потом еще в одну, и оказался в туннеле, но здесь остановился, так как снова взыграло чувство опасности. Крот снял респиратор, и в ноздри хлынул змеиный запах — змея была здесь и совсем недавно. Но откуда она под землей?!

Вадим сжал черенок лопатки и медленно двинулся вперед, стараясь смотреть сразу во все стороны. Камень на груди нагрелся так, что казалось, сожжет кожу. Крот полез под футболку, схватил его, и в очередной раз удивился тому, что на ощупь тот холоден. Какой-то он был странный этот оберег — реагирует на все, кожу жжет, а ожогов не остается.

Неожиданно он отступил к стене, повинуясь непонятному чувству. Впереди послышалось зловещее шипение, и в круге света фонаря возникла черная уродливая фигура. Она была выше Вадима по крайней мере на голову. Черная лоснящаяся гладкая змеиная кожа. Хвост. Ноги и руки как у ящерицы с когтями на концах. Плоская голова без носа, огромная пасть с острыми кривыми зубами. И глаза — желтые, с вертикальным разрезом.

Свет этой твари явно не нравился, потому что когда он ее осветил, та сделала шаг назад.

Вадим сжал лопатку вспотевшими руками и с трудом вдохнул в себя пахнущий страхом воздух. Под ногами что-то чавкнуло, он быстро взглянул и увидел на земле мертвую белую болонку маленькую и толстенькую, которой оторвали голову и совсем недавно, даже кровь еще не свернулась. По коже пробежали мурашки, сердце застучало как дизель, дыхание тоже участилось.

— Принес? — спросил шипящий голос из темноты.

— Что принес? — спросил Крот, удивляясь и вопросу, и тому, что он разговаривает со странным существом. Сразу возникло ощущение, если не сна, то явного помутнения сознания. Галлюцинация.

— То, что взял не по праву.

— А что я взял не по праву?

— Камень, он тебе не нужен, отдай.

— Если отдам, отпустите?

— Нет. Зачем? Вот если бы его с тобой не было, тогда отпустил бы.

— Получается, что отдам, что не отдам, все равно не жилец?

— Получается так…

— Тогда не отдам.

Вадим вытащил левой рукой нож из ножен. Страх понемногу стал уходить, как и ощущение собственного безумия. Он сделал шаг вперед. Фонарь снова выхватил из плотного густого мрака плоскую голову с мускулистым гребнем и черное тело. В нос шибануло змеей. Острые когти на лапах — четыре пальца, ноги тоже гибкие с когтями, сзади хвост длинный, голый, как у крысы. Рот открылся, показывая раздвоенный язык.

Крот сделал быстрый шаг вперед и рубанул лопаткой. Не очень удачно. Острое лезвие хоть и пробило плотную кожу, но вошло неглубоко, даже кровь не выступила, только в разрезе показалась белое вещество, похожее на слой жира. Существо гневно зашипело от боли и взмахнуло в ответ лапой с когтями — комбинезон прорезало словно острым ножом, и плотная ткань сразу стала набухать кровью.

Вадим, сжал зубы, чтобы не заорать от боли, и, снова сделав шаг вперед, ударил лопаткой. Мерзкая тварь, так похожая на ящерицу-переростка отбила ее. Тогда он ударил ножом, метясь в разрез, который оставила лопатка в первый удар. Лезвие глубоко вошло внутрь, из раны хлынула темная остро-пахнущая серой кровь. Вадим увернулся от удара лапой и ударил лопаткой, на этот раз целясь в шею. Тварь зашипела, отбила его удар с такой силой, что черенок вырвался из руки и улетел в темноту. Теперь у него остался только нож.