Охотник

  Фельдшеры уже начинали подавать признаки жизни. Женщина стонала, мужчина шевелился, пытаясь освободиться от пут, но у него ничего не получалось - лежа на животе с руками подтянутыми к ногам больно-то не "повоюешь". В мире Сергара такую вязку называли "рыбка".

  Женщина в зеленой униформе дежурного врача все еще была без сознания - она лежала чуть поодаль от остальных, ближе к задней части газели и не подавала признаков жизни.

  Усыпив очнувшихся врачей магическим посылом - коснувшись голов - тем же посылом Сергар пробудил водителя, а когда тот очнулся, приказал, стараясь, чтобы голос звучал как можно грознее:

  - Сейчас сядешь за руль и отъедешь к сторону, ты понял меня?

  - Понял! - водитель дико посмотрел на Сергара, маг чиркнул по путам водителя скальпелем, найденным в сумке с медицинскими принадлежностями, и через минуту газель фыркнула, завелась, и отъехала от черного, похожего на гигантского жука джипа.

  - Что дальше? - спросил водитель морщась, потирая затылок. Потом прищурил глаза и с удивлением сказал:

  - Ты же колдун! Я тебя знаю! А как же ты ходишь?! Ведь ты на костылях! И в коляске! А эти где, уроды?!

  - Молчи - приказал Сергар, и касанием руки погрузил водителя в сон.. Выйдя из газели, подошел к джипу, встал на безопасном расстоянии, собрал все свои силы, и постарался вложить в этот огневик все, чем он сейчас обладал, все, что мог выдавить из своих "кладовых" силы.

   Он никогда не вкладывал так много силы чтобы запустить один-единственный поганый огневик, но вышел тот убогим, не бело-голубого цвета, а красноватый, размером с мужской кулак.

  Но этого хватило. Пущенный опытной рукой шар врезался в бензобак, расположенный под днищем машины, вспоров его, как огромным топором. Хлынувший бензин мгновенно воспламенился, и машина вздрогнула от удара, скрывшись под огненным пузырем.

  Джип пылал весело, треща, разбрасывая искры, освещая весь пустырь, и Сергар со всех сил помчался к газели, молясь о том, чтобы его никто не заметил. В пятиэтажке тут же начали зажигаться огоньки окон, но газель уже неслась по улице, направляемая рукой испуганного водителя, которому Сергар пообещал перерезать глотку скальпелем, если тот не выполнит его приказ.

  В больницу въехали, когда небо уже занималось розовым светом. Заспанный охранник на посту открыл ворота, газель проскочила на территорию, и через минуту уже стояла у двери приемного отделения.

  Сергар погрузил в сон водителя, освободил от пут фельдшеров, усадил их на сиденья в салоне, придав их телам такой вид, будто люди спали. Когда усаживал женщину-фельдшера, заметил, что у нее сломана челюсть. Выругался, и занялся лечением.

  Это заняло десять минут и отняло много сил, которых у Сергара почти уже не осталось. Закончив лечение, он постарался внедрить женщине мысль, что та никуда не уезжала, и всю ночь проспала в машине. То же самое сделал с фельдшером-мужчиной, с женщиной из приемного покоя, затем с водителем, погрузив всех в транс. Транс через некоторое время перейдет в сон, а когда проснутся - даже если заклятие не подействует - доказать ничего не смогут. Сергар откажется от любых обвинений - нигде не был, ничего не знаю, и вообще - идите к черту, чего пристали к инвалиду?

  Он продумал все это заранее, когда возвращался в больницу.

  Врача (или медсестру?), ту, что бандиты выкрали из приемного покоя, пришлось тащить внутрь больницы. Усадил ее на одну из скамеек, прислонив к стене, когда заметил на ее челюсти наливающийся синяк - за секунды убрал кровоподтек, слабо удивившись таким своим способностям, достойным эпических лекарей.

  До палаты добрался без приключений, коридоры, освещенные мутным предутренним светом были так же тихи и пустынны, как и тогда, когда он убивал тут четверых негодяев.

  Маша не спала. Когда Сергар вошел в комнату, бросилась ему на шею и с минуту они стояли обнявшись, неподвижно, успокаиваясь, и все еще не веря, что все обошлось так, как они задумали. Потом оба свалились на кровать, не раздеваясь, накрылись одеялом, и через несколько минут уже спали, измученные до предела, вымотанные, как грузчики после тяжелого трудового дня.

  Сергару ничего не снилось, Маша же во сне стонала, вздрагивала, и сильнее прижималась к своему мужчине, неосознанно ища в нем опору и защиту. Что ей снилось - никто не знает. В то числе и она сама. Проснувшись утром, Маша не вспомнила своего сна, и даже вчерашние события казались ей туманными, далекими, будто она вычитала про них в страшной книжке, или видела ужастик в дурацком американском фильме, показывающем ужасы, так нравящиеся неумными зрителям, желающим плеснуть немного адреналинчика в их жидкую, теплую кровь добропорядочного горожанина.

  Глава 10