Охотник на демонов

Внезапно слух уловил звук стягивающихся лиан. Резко обернулась, подбежала к выходу, но не успела протиснуться наружу – лианы стремительно сомкнулись, образовав неприступную темно-зеленую стену. От осознания, что Кай умышленно запер меня в своей комнате, по телу разлилось обжигающее тепло, опаляя все внутри и вызывая дикую злость. Рыкнула от досады и ударила со всей силы кулаком по стене. Лианы завибрировали от удара, а сверху посыпались крупицы камней.

Я попробовала сжечь толстую стену, но огонь потухал, едва коснувшись стеблей. Оставив попытки избавиться от лиан, я быстро подошла к противоположной стене, покрытой вьющимся плющом, и начала рвать растительность, намереваясь выбраться на горный выступ. Но стоило плющу упасть к моим ногам, как на его месте вырастал новый, каждый раз обрывая мою отчаянную попытку и превращая усилия в бесполезное занятие.

– Кали… – шепнула сипло, прислонившись головой к колючей растительности и закрыв глаза, глубоко внутри надеясь, что пегас услышит меня так же, как сокол слышит Далию.

Моя надежда оправдалась – спустя несколько напряженных секунд послышалось громкое ржание где-то снаружи, а после звук рвущегося плюща. Я отошла на шаг, наблюдая за тем, как зелень чернеет и осыпается.

Как только образовался узкий проход в стене, я увидела Кали, недовольно фыркающую и стучащую копытом по каменистой поверхности, и быстро выскочила наружу. Взобралась на лошадь и, мягко ударив ее по бокам, прошептала умоляюще:

– К реке, милая. Быстрее.

Каларатри торопливо расправила сияющие в лунных лучах крылья и сорвалась с обрыва так быстро, что свист ветра на мгновение оглушил меня. Подлетая к берегу, я заметила озирающихся по сторонам Калеба и Далию, кажется, почувствовавших мощную энергию пегаса.

– Забирайтесь, – сказала резко, когда Кали погрузила свои копыта в снег.

Нетрудно было угадать, какие мысли возникли в голове сестры. Ли была довольно впечатлительной, оттого на ее лице застыло выражение крайнего удивления, а на губах расцвела по-детски невинная улыбка. В отличие от нее Калеб сохранял невозмутимость, присущую рыцарям, и лишь неудержимый дрожащий блеск в ясных голубых глазах выдавал его волнение.

– Это пегас? – восхищенно прошептала Далия, медленно подойдя к навострившей уши Кали. – Я думала, что они все вымерли.

– Позже познакомлю. Давайте шустрее.

– Она поднимет нас троих? – скептично поинтересовался Калеб, пока Ли забиралась на спину лошади.

Губы невольно растянулись в кривой улыбке, и я беззлобно усмехнулась, поглаживая Кали по пышной гриве:

– Ты ее недооцениваешь.

Калеб промолчал в ответ и взобрался на пегаса следом за Ли. Когда двое уселись, Каларатри распахнула крылья и молниеносно взмыла в небо, неосознанно напугав этой внезапностью Далию, которая сразу же сцепила руки на моей талии и прижалась ближе, пряча лицо в прядях моих волос.

– Не бойся, – произнесла тихо, мягко накрыв ладонью сцепленные пальцы сестры. – Быстро привыкнешь.

Я не видела лица Далии, но почувствовала, как страх, заставляющий ее тело мелко дрожать, медленно отступил, уступая место доверию и покою. Но вот мне этот полет не принес необходимого спокойствия; представший перед глазами вид реки уже не казался столь красивым и не помог забыть о тревоге и унять волнение. А спящие, утопающие в снегах леса, над которыми мы пролетали, теперь были не чарующими, а оголенными и печальными.

И сердце, не успокаиваясь, трепыхалось в груди тревожно, волнительно, причиняя боль. Неизвестность пугает. Всегда пугала. Раньше я просто не признавала этого, боялась принять правду о том, что охотники способны чувствовать не только злость и ярость, что мы – нечто большее, чем убийцы и верные слуги людей. Но сейчас мне хотелось повернуть время вспять и снова стать настоящей охотницей лишь по одной причине – я желала забыть о страхе, умело скрыв его за жестокостью.

Наконец, впереди показалась некогда тихая деревушка. Я услышала, как Далия тяжело вздохнула, а у меня все слова в горле застряли колючим тяжелым комом; где-то глубоко внутри содрогнулось что-то хрупкое и нежное и вдруг разбилось, когда воздух сотрясли пронзительные крики женщин и плач детей.

Деревня пылала. Трещали дома, охваченные губительным пламенем огня; черный едкий дым сгустился над крышами, и рев пожара слился с ужасающим ревом населения. Блеск пламени разрывал ночной мрак, освещая окровавленные клинки охотников и позолоченные наплечники рыцарей. Бескрылые демоны сжигали дома, в которых совсем недавно мирно спали семьи, люди убивали своих сородичей – в панике выбегающих из горящих бараков, мечущихся в поиске укрытия.