Охотник на кроликов

Дальше Рекс остановился у дверей веранды и заглянул в гостиную. Приоткрыл рот в неуверенной улыбке, словно понял, что его застали на месте преступления, потом глаза стали серьезными, испуганными, он отвернулся и исчез.

— Вот! Вот где он его увидел, — напряженно сказал Йона. — Запусти снова, нам надо посмотреть еще раз.

Йонсон отмотал запись на двадцать секунд назад, когда Рекс, стоя у стеклянных дверей, увидел что-то и вопросительно улыбнулся, а потом испугался.

— Что же ты там видишь? — прошептал Йона.

Растянув картинку в ширину, они попыталась проследить направление взгляда. Кажется, Рекс смотрел прямо в гостиную.

Не останавливая записи, они переключились на камеру номер шесть и увидели Рекса сзади и наискосок. Его лицо отражалось в стекле, словно он смотрел на свое отражение.

— Он внутри? — прошептал Йона.

Снова удивление на лице Рекса сменилось страхом, это было видно даже в отражении. За стеклом смутными тенями угадывалась мебель гостиной.

— Там кто-то стоит? — спросил Йонсон и подался вперед.

— Проверь пятую камеру.

Пятая камера размещалась над большой столовой в той части виллы, которая располагалась под прямым углом к остальному зданию. С этой точки гостиная была снята до самого угла, где висела шестая камера; в поле зрения попадали все окно, стеклянная дверь и часть интерьера.

Юхан увеличил то, что виднелось за стеклом.

Они крутили двадцатисекундный отрывок записи снова и снова, но в темной гостиной все было абсолютно спокойно: люстра над столом, отражение в столешнице, стулья аккуратно задвинуты под стол, пара черных мужских носков на полу.

— Там никого нет, так на что он, мать его, смотрит?

— Увеличь место под диваном, — попросил Йона.

Йонсон растянул картинку, поймал основание напольной лампы, проследил провод под диваном.

Там что-то лежало. Йонсон сглотнул и высветлил картинку, но одновременно потерял контрастность. Молочная темнота была почти такой же непроницаемой, как чернота. Бледный комок пыли подрагивал на сквозняке. Изображение медленно сдвинулось вправо, к бахроме возле ножки дивана.

— Там просто скатанный ковер, — сказал Йона.

— А я было испугался, — улыбнулся Йонсон.

— Остается одно. Если преступник не в комнате, значит, Рекс увидел его отражение в окне.

— Он же пьян в стельку. Может, там и не было ничего, — предположил Йонсон.

— Вернись к шестой камере.

На экране снова возник Рекс, снятый сзади и наискосок, перед застекленной частью гостиной. Снова и снова на его отраженном в стекле лице удивление сменялось страхом.

— Что его пугает?

— Он же видит только себя самого.

— Нет, это эффект Венеры, — сказал Йона и наклонился к экрану.

— Что?

— Если он снят сбоку, а мы видим его лицо анфас, значит, он смотрит не на себя.

— Потому что он смотрит прямо в нашу камеру, — сказал Юхан и снова потянул себя за бороду.

— Значит, то, на что он среагировал, находится где-то в поле зрения камеры номер шесть.

Техник переключился на шестую камеру, показал все большие окна гостиной до самого края картинки шестой камеры, расположенной на внешнем углу, на фоне черной листвы рощи.

— Ближе, прямо под ивой, — сказал Йона.

Длинные ветви свисали почти до травы и покачивались на ветерке, словно серебристо-черная драпировка.

У Йоны мороз прошел по спине, когда он заметил наконец убийцу.

Тени от листвы скользили по лицу в маске, а потом все снова исчезло.

Глава 88

Руки дрожали; Йонсон отмотал запись назад, вдвое замедлил скорость, и оба еще раз увидели, как ветки скользят от лица и опять скрывают его.

— Еще немного, — прошептал Йона.

Лист медленно качнулся, и лицо убийцы мелькнуло снова, когда он отвернулся и скрылся в тени.

— Сначала, сначала, — сказал Йона.

Теперь он отчетливо видел, как между ветвями ивы покачиваются у лица в маске отрезанные кроличьи уши.

— Останови… и немного назад.

Экран был почти черным, но какой-то пласт посерее мелькнул над головой убийцы, и в окне сбоку что-то блеснуло.

— Какого он делает?

— Уходит глубже в темноту, — пояснил Йона.

— А это что? — показал Йонсон.

— Наверное, его ухо сзади.

— Он снял маску?

— Наоборот… здесь, под защитой тени, он ее надевает.

Убийца, должно быть, вычислил, что на прямой линии с рощей находится слепое пятно, и пробрался на участок здесь, после чего отправился под иву и натянул балаклаву.

— Профи чертов, — выдавил Йонсон.

— Проверь еще раз восьмую… в окне что-то блеснуло.

Картинка почернела, серые тени мелькали на экране. Убийца, стоя спиной к камере, натягивал маску. В окне снова блеснуло, когда он обернулся, и у его щек закачались кроличьи уши.

— Что блестит в окне кухни? — спросил Йонсон.

— Ваза. Я ее видел на записи с седьмой камеры, — пояснил Йона. — Она стоит в окне рядом с вазочкой с лимонами.

— Ваза.

— Увеличь ее.

Йонсон дал вазе занять весь экран — так же, как незадолго до этого лицу Рекса. В неровном блестящем металле отражались окно и сад. Вдоль одного бока вазы было видно движение — быстрая смена теней.

— Назад, — велел Йона.

— Я ничего не увидел, — буркнул Йонсон, но отмотал назад.

Слабое движение на краю вазы представляло собой изогнутую линию и цветом напоминало пожелтевшую бумагу.